ФсЁ оБо ФсЁм

Объявление

Hallo всем!!! Как у вас дела??? ПОЗДРАВЛЯЮ вас с началом учебного года!! Желаю вам легких пятерок и веселых уроков=)) ваш бессменный админ ~Вол4ицА~ З.Ы.Как вам новый диз???Отвечаем как обычно в общяловке!!

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Rammstein

Сообщений 1 страница 30 из 32

1

Самая реальная групка! обожаю немце! немцы рулят! а Rammstein форевер!

0

2

Ну тут просто слов нет группа существует давно и какими были вобщемто такими и остались)))

0

3

...

0

4

Ребята отжыгают!

0

5

Мля, слушаю с 6 лет!

И что удивительно до сих пор не надоело.

Есть в их песнях чтото, что не даёт покоя, жгёт как огнём, и призывает к действию!!!!

0

6

я когда услышала как раммштайн поет котенок малинина на русском-долго жрала... это нечто... позитивная песня!
А вообще раммштайн жжет...

0

7

Подскажите, к какому направлению относитсо RAMMSTEIN.

0

8

Metz-Ger-Meister написал(а):

Подскажите, к какому направлению относитсо RAMMSTEIN.

Рок... Скорее всего просто рок... или в крайнем случие металл... но точно сказать не могу...

0

9

Магу сказать одно- я есчо не слышал и не видел какую либо группу, похожую на раммштайн.

0

10

Сегодня нашол в инете песню, там РАММШТАЙН с кем то поёт.

Называецо

Puhdys-Wut Will Nicht Sterben

Зачотно! мне понравилось)

0

11

Чё,никто не слышал?

0

12

Неа..... мне нравится Раммштайн, но только по настроению.... а так вообщем ничего такая группа..... мне еще не нравится смысл их песен. Я начала немецкий учить, теперь фразы некоторые понимаю...... и это ужас! Представляю,о чем там вся песня!

0

13

Знаю перевод всех песен, но мне всё равно нравится, больше даже слова нежели музыка.

Особенно Mutter и Benzin

0

14

Ааа, но это немного лучше.... Вообщем, мне нравится, но если честно я больше люблю полегче.... Ну альтернатива, панк-рок - для меня предел.....

0

15

а я вот наоборот потяжелее... хард рок, дум, дум металл...раммштайн уважаю и люблю...

0

16

Хто чё про Rammstein  расскажет?!

0

17

Rammstein
http://i064.radikal.ru/0807/04/1528d92382e1t.jpg

Основана:
Январь 1994 года, Восточная Германия
Статус группы:
действует
Состав группы:
Till Lindemann (вокал, тексты),
Richard Kruspe-Bernstein (гитара),
Paul Landers (гитара),
Oliver Riedel (бас-гитара),
Christian "Flake" Lorenz (клавишные),
Christoph "Doom" Schneider (ударные).

Жанр (Genre): Rock
Стили (Styles): Progressive Metal, Industrial Metal, Alternative Metal, Heavy Metal
Тональности (Tones): Menacing, Ominous, Gloomy, Nihilistic, Malevolent, Thuggish, Aggressive, Brooding, Angry, Hostile
Христоф Шнайдер
(Christoph "Doom" Schneider)
ударные;
глаза голубые, рост 193 см;
родился 11 мая 1966 года в Берлине,
в многодетной семье (всего было 7 детей);
играл в группе "Die Firma";
работал грузчиком на горной метеостанции;
единственный из Rammstein служил в армии;
утверждает, что без Rammstein стал бы компьютерщиком, хотя друзья говорят,
что был бы актером
разведен, про детей пока не слышно...
 
 

Авторы песен группы: Till Lindemann, Martin L. Gore, Richard Kruspe-Bernstein, Riedel
Генетическая связь с группами: Die Firma (Кристоф), Feeling B (Пол и Флаке), First Asche (Тилль), Orgasm Death Gimmick (Рихард), The Inchtbokatables (Оливер)

     Данная статья - перевод глав книги "Rammstein", вышедшей в конце 2001-го года в Берлине на двух языках - немецком и английском. Автор книги - директор группы Герт Хоф, составил ее в виде рассказов пяти участников Rammstein о своих взглядах на жизнь, месте Rammstein на музыкальном олимпе и о причинах популярности группы. Также в книге масса фотографий музыкантов вместе и по отдельности и первоначальные варианты текстов.

Gert Hof, директор группы:
Подобно линейному крейсеру Аврора.
http://i082.radikal.ru/0807/22/098109246410t.jpg

    Где-то в декабре 1995, в празднично-украшенной музыкальной секции большого берлинского универмага, мое внимание привлекло оформление одного диска. Шесть молодых парней с обнаженными, блестящими торсами на фоне огромной хризантемы - это было невероятно, я никогда не видел ничего подобного. Тщательно прорисованная обложка напомнила о старых восточногерманских коллажах: страстные, честолюбивые, уязвимые и смущающие. Это, в свою очередь, вызывало странную ассоциацию: цветы для геев. Как оказалось, это был первый альбом Rammstein - "Herzeleid". И только позднее я, наконец, услышал их музыку.
    Музыка навеяла воспоминания о всесокрушающей силе, о новом начале, о поэзии Фридлиха Рюкерта, одного из наиболее очаровательных и трагических лириков эпохи немецкого романтизма.
    Затем я познакомился с Тиллем, Паулем, Олли, Рихардом, Шнайдером, Флаке и Эму, менеджером группы. С этого момента стало понятно, что Rammstein - никакая не цветочная служба для веселого сообщества, но поистине гора динамита, залп новой эпохи, подобно линейному крейсеру Аврора в его дни. Мы решили работать вместе. С самого начала я знал, что музыка Rammstein должна сопровождаться монументальным перформансом и освещением. Я выбрал огромные, одноцветные полосы освещения, превратив белый цвет в бренд группы. Наш первый большой концерт был 1996 году на Берлинской Арене, он назывался "100 лет Rammstein" и прошел перед 7 тысячами зрителей. Для меня, как директора группы, работать с Rammstein всегда было и есть большим вызовом. В течение шести лет нашего сотрудничества это стало частью моей личности и творчества.

    Rammstein - произведение искусства, совместившее различные жанры: музыку, театр, пиротехнику и освещение. Только так они могут быть поняты и узнаны. На живых концертах группа всегда находится в диалоге с залом. В этом диалоге - честная открытость, эмоции, опасения, желания, надежды и табу ясно сформулированы без всякого компромисса. В течение последних семи лет аудитория принимала и приветствовала этот диалог в концертных залах и аренах по всему миру. Без сомнения, абсолютным пиком нашей работы был живой концерт "Live aus Berlin", прошедший в 1998 году в берлинском Wuhlheide перед 40 тысячами зрителей. Обаяние, источаемое Rammstein, было испытано людьми всех профессий и возрастов. Rammstein и объединяет и разделяет зрителей. По моему мнению, наиболее благородное достижение в искусстве - это делить аудиторию и провоцировать людей на критическую оценку. В этом Rammstein достиг высот.
    Rammstein - результат опыта борьбы и сопротивления в истории ГДР. В музыке Rammstein все одновременно и прямо высказано и незримо, все олицетворяет сражения, желания, опасения, отражает моменты одиночества, тишины и отчаяния - ничто не объясняется, но каждый понимает высказанные чувства. Это поиск, желание, опасение, одиночество, храбрость, трусость, предательство, мечты. Rammstein отвергает любые попытки объяснения или интерпретации своей музыки, оставаясь при этом кратким и искренним. Возможно, единственный путь действительно понять Rammstein состоит в том, чтобы сравнить их опыт со своим собственным, позволив двум мирам свободно проникать друг в друга.

    Rammstein ждут, что их зрители смогут повернуться к ним и понять их творчество и традицию. Идея этой книги в первую очередь состояла в том, чтобы документировать экстраординарное возвышение Rammstein. Я перебрал более 10 тысяч фотографий, один только концерт "Live aus Berlin" заслуживает отдельной книги. Окончательный вариант раскрывает историю группы Rammstein и ее развитие с ранних дней до альбома "Mutter". Лирика, напечатанная в этом издании - первые варианты или мысли о песнях, изданных позже. Высказывания членов группы взяты мной из наших разговоров, которые я старался записывать и потом редактировал. Моя особая благодарность Тиллю, Паулю, Олли, Рихарду, Шнайдеру, Флаке - музыкантам Rammstein и Эму, их менеджеру, за доверие, помощь и прекрасную совместную работу.

Richard Kruspe, гитарист:
Rammstein - это катастрофа.

http://i066.radikal.ru/0807/9c/7de226383b39t.jpg http://i036.radikal.ru/0807/c7/bc21d3480b27t.jpg
    Все началось на севере ГДР, в моем родном городе Шверине. Городок задыхался от скуки, выбирать было не из чего, и вскоре я просто не мог свободно дышать. Я понял, что лишь очень немногие люди делают музыку от души, но мне хотелось работать именно с ними, организовывать и вдохновлять их. От местной музыки меня начинало тошнить. В 1988 году я уехал в Берлин и отвел там душу. Я жил на заднем дворе маленького домика на Lychener Strasse и занимался музыкой целый день. Те дни были омрачены падением железного занавеса, это было время, когда революция, наконец, достигла улиц. Как-то, в сентябре 1989-го, случайно или нет, я забился в одну из демонстраций. Внезапно меня окружила связка полицейских, и я оказался в их грузовике. В участке меня держали три дня, в течение шести часов я должен был стоять у стены, и всякий раз, когда я двигался, меня били. Я не имел к демонстрации никакого отношения, в самом деле, но полицию это, очевидно, не заботило. После тех трех дней я был так разбит и сломан, что я сказал себе: достаточно. Прежде я никогда не развивал в себе идеи о побеге из ГДР, но тогда я понял - я должен уехать, я должен уйти отсюда. Так что я убежал сквозь зеленую границу между Венгрией и Австрией. Скитания забросили меня в Западный Берлин, но я все еще не чувствовал, что я на верном пути.

    И вскоре я понял, что ошибался, ища поддержку вне себя, в моем окружении, - на самом деле мне нужно было черпать энергию в самом себе. Но одно - обнаружить в себе источник силы, и другое - по-настоящему получать из него энергию для творчества. Часто я сам себе мешал. Нужно уметь сосредотачиваться на материале, который действительно значим, на том, что действительно хорошо. Я окончательно понял, что мое призвание - сплачивать и мотивировать людей. Вот, собственно, как я решил создать свою собственную группу в 1993 году.
    В музыкальном смысле я находился в те дни под сильным влиянием Америки.  Думаю, из-за этого мне поначалу не удавалось выкристаллизовать свой собственный стиль. Уверен, что это закономерная стадия, через которую надо пройти. Со временем достигаешь поворотного момента, когда количество внезапно преобразуется в новый вид качества. До этого времени я все еще музыкально развивался. Мы тогда экспериментировали с разными группами и выпустили несколько демо-версий. В это время мать моего ребенка оставила меня, и это стало для меня первым настоящим несчастьем. Я всегда хотел быть частью успешной группы, но тут стремление к успеху полностью захватило меня. Моя цель была ясна и незыблема, но дорога к ней, "усилия роста", были для меня самой большой проблемой. Похоже, я сам себя притормаживал собственными завышенными ожиданиями.

    Потом исчезла стена, и после года в Западном Берлине я присоединился к Тиллю в Шверине. У Тилля было небольшое производство по плетению корзин. И он постоянно пел. Часто я стоял в дверном проеме, слушая его и размышляя "ну ничего себе, мощный голос". Однажды я записал его, просто так, без причины. Две-три недели спустя я позвонил и спросил его, не хочет ли он заняться пением, пусть он хотя бы попытается. Потребовалось долгое время, чтобы убедить его. Он перебрался в Берлин. Но, находясь на пробах, он терял способность что-либо выдавить изо рта. Тогда он хватал бутылку Korn [немецкий вариант водки] быстро осушал ее, и после этого мог управляться с двумя словами: "да" и "нет".
    Все это время мною владела Америка, я отчаянно хотел рвануть в эту далекую страну, где все, что угодно, было возможным. Это был не только мой большой интерес к Американской музыке, это была моя тоска по обаянию нового, иностранного мира. После жизни за стеной в ГДР, Америка стала для меня воплощением свободы. Тогда все мы - Тиль, Олли и я - полетели в Америку в самый первый раз. Там я понял насколько важно искать собственную самобытность, найти ее, понять и держаться ее. Неважно, что ты делаешь или где находишься - важно все время держаться правильного пути. Следуйте за своей тоской, потому что она - истинная движущая сила жизни. Я обнаружил, как невероятно важно быть окруженым правильными людьми. И мне стало ясно, что музыка, которую я делал прежде, не имела никакого отношения ко мне. Так я возвратился в Германию с идеей проекта, связанного с немецкой музыкой. Я хотел совместить машины и гитары, тяжелые гитары. Это стало моей основной идеей.

    Я жил с Олли и Шнайдером, которых знал еще по группе "Die Firma". Мы втроем работали над этим проектом. Но скоро я заметил, как трудно одновременно сочинять музыку и тексты. Нужно было принимать какое-то решение.
    В это время в Берлине проходил конкурс для молодых, неопытных групп, главный приз которого - неделя в профессиональной студии. Демо-запись, которую мы должны были предоставить, записывалась у меня дома. К сожалению, у нас был только четырехдорожечный магнитофон и маленькая барабанная установка. Тилль, который приходил преимущественно поздно вечером, был вынужден петь под толстым одеялом, потому что нам нельзя было слишком шуметь. Мы принесли демо-запись и немедленно победили. Но нас еще было четверо - Тилль, Шнайдер, Олли и я.
    Пятым стал Пауль, который как раз заинтересовался нашей музыкой. Он был любопытен и спрашивал нас: "Что вы там делаете?", поскольку был знаком с нами всеми. Мы пригласили его прийти на прослушивание. Пауль - очень открытый парень, он и его характер - полная моя противоположность. Я решил, что очень важно соединить разных людей с разными характерами, потому что это единственный путь развития творческого потенциала. Именно поэтому его присоединение к нам было хорошей идеей. Для задуманного "машинного" звука нам теперь не хватало только клавишника. Шестой, Флаке, долгое время до нас скромно играл в разных группах. Как только мы собрались все вместе, Тилль, Олли, Шнайдер, Пауль, Флаке и я, мы стали тесным сообществом, некоторого рода бригадой. Что интересно, в то время все из нас испортили отношения с близкими. У каждого были проблемы со своими подругами, все были в одинаковом положении и могли понять чувства другого. Это давало нам колоссальную энергию, готовую вылиться во что-то. Все мы знали, что вместе нам хватит сил, чтобы изменить мир. Мы никогда не думали всерьез о контрактах или успехе, мы просто хотели быть вместе и делать Музыку. Музыку, которую можем сделать только мы, и которая будет радикально отличаться от всего остального. Это было ощущение огромной мощи, подавляющей меня, я никогда не ощущал ничего подобного! Тогда мы долго занимались, - то в Шверине, то в Берлине. Мы проводили почти все дни вместе.

    В начале все было прекрасно. Ну хорошо, проблемы были. У меня с Паулем, например - внезапно в группе появился второй гитарист. Для меня это было абсолютно в новинку - играть со вторым гитаристом, прежде у меня не было подобного опыта. Были жесткие поединки. Они до сих пор еще случаются - эти конфронтации в пределах группы, и это высвобождает наш коллективный творческий потенциал. Rammstein - только тогда Rammstein, когда каждый из нас часть его, независимо от того, большой или малый вклад он внес. Неважно, кому приходит музыкальная идея, он может и должен ее предъявить. Это - очень здорово, и так и должно быть.
    Все идеи должны пройти через этакий Rammstein-фильтр, прежде чем они действительно станут частью Rammstein. Все решения, которые мы принимали не в унисон, оказывались плохими. Именно поэтому я действительно верю в эту коллективную силу Rammstein, направляемую шестью людьми.

    Я считаю, что судьба сыграла свою роль в рождении имени группы. Не было такого, чтобы мы специально сели и сказали "давайте придумаем какое-нибудь провокационное имя". Я верю, что все, что должно было совпасть - совпало, придав нам нужные силы и храбрость для создания проекта Rammstein. Я также думаю, что даже тот, кто никогда не слышал о катастрофе самолета в RAMSTEIN, все же заметит мощную фонетическую волну слова. В слове Rammstein содержится первобытная сила, в нем выражено само отношение к жизни. Думаю, это многие подсознательно ощущают. Rammstein - не подделка, не тот случай, когда "содержание указано на упаковке".
    Rammstein - это катастрофа, и мир состоит из катастроф. Для меня это очень логично. Я всегда видел в этом что-то продуктивное, как-будто кто-то готов иметь дело с реальными катастрофами. В мире случаются катастрофы, это нормальное явление. Это может быть ураган или война, никто их не отменит. Именно поэтому Rammstein - требование, путь, отношение к жизни. В этом контексте журналисты часто спрашивают нас, почему мы используем подобную эстетику. Потому, что мы росли с ней! Когда долго жил на востоке, ежедневно сталкиваясь с реалиями социализма, потом вдруг замечаешь, что частицы тоталитарной эстетики ГДР продолжают существовать. Это эстетика, на которой мы выросли. И когда создаешь что-то новое, это всего лишь собственная биография, самый подлинный материал, к которому возвращаешься без самообмана. Центральный аспект Rammstein - наследие. На востоке искусство развивалось иначе, чем на западе. Искусство было инструментом для критики и вскрытия недостатков общества, коммерческий успех был вторичен, незначим, деньги не играли главную роль. Провокация была важнее, это шло изнутри. Основой искусства было связывание, артистическое исполнение и интерпретация разнообразных проблем. Этого многие все еще, кажется, не понимают. И это отражено в многочисленных неверных истолкованиях. Мы пытаемся противопоставить табуированные темы нашей музыке. Сценическое представление с костюмами, пиротехникой, светом и так далее, все это шоу, этот шедевр, часто неправильно понимается некоторыми журналистами.
    Они забывают нашу биографию: мы росли в диктатуре, где искусство имело совсем другие функции, искусство было оружием.  Rammstein может быть понят только в таком контексте. Прямота, простота и последовательность, - всегда были и останутся нашей основой. Простота из музыки, понимание из слов. Rammstein ищет контакта, и это наш ключ к успеху. Rammstein эмоционален и людям легко идентифицировать себя с ним. Явление Rammstein разделяет общество, эту проклятую группу нельзя просто игнорировать. Теперь, когда правит усредненность, люди благодарны, когда кто-то, все равно с помощью какого жанра искусства, смеет нарушить тепличные условия. Храбрость играет в этом главную роль, для этого нужно иметь собственный потенциал. А по течению может плыть любой идиот, в музыке ли, художественной литературе или каждодневной жизни.

    Успех Rammstein был обусловлен новым чувством свободы. Не было какого-либо коммерческого или политического давления, не было цензуры, чтобы бороться против нас. Нам не нужно было думать о том, что позволено, а что нет, мы просто делали свое дело. Это - большое преимущество, которое когда-нибудь будет потеряно. Эту спонтанность и творческий потенциал нужно хранить в себе так долго, насколько это возможно. Наивность - категория эстетики, поскольку, в момент, когда разум берет верх над ней, начинают доминировать вычисления как в математике, и сам продукт становится вычисляемым, а это убивает подлинность. Продукт становится бесстрастным и скучным, он больше не содержит послания к зрителям.
    После долгих поединков, неудачных проб, бесчисленных споров и бессонных ночей наша первая демо в 1995 году была, наконец, закончена. Эму, наш менеджер, организовал нам первую студийную запись. В этом году началась и работа над нашим дебютным альбомом. Труднее всего было вызвать интерес у звукозаписывающих компаний к неизвестной группе. После долгих изысканий нашелся Якоб Хелльнер, шведский производитель, который по сравнению с другими показался мне серьезным парнем. Я никогда не забуду выпуск нашего первого альбома. Мы жили в Стокгольме, у нас было две квартиры - одна в городе, а другая в предместьях. Мы сделали первые записи в Polarstudio, которая раньше была студией группы Abba. Вначале все было очень успешно и ново для нас. Мы хотели работать круглый день. Но затем возникла дисгармония, и все ее заметили.
    Много спорили, каждый из нас хотел утвердиться. Речь шла о власти, компетенции и иерархии, это въелось в каждого из нас. Якоб хотел работать только с Тиллем, отстраняя его от нас - и в результате никто не работал вообще. Хаос крепчал. Это было самое сложно время в прежней карьере Rammstein. Это был наш первый диск, и он имел для нас, безусловно, жизненно важное значение, определялось и решалось наше будущее. Это было очень жесткое время. В конце концов мы просто остановили запись. Мы все вернулись в Берлин и задумались о том, что делать дальше. В конечном итоге мы смикшировали в Гамбурге весь альбом с новым звукоинженером, и после продолжительной борьбы "Herzeleid" был закончен.

    С тех пор многое случилось - мы записали три диска в студии и выпустили один живой альбом. Наши альбомы вышли на статус золотых и платиновых и получили множество наград.
    Чтобы набраться сил на будущее, я побывал недавно в Шверине, моем старом доме, где все начиналось. Там многие рассказывали мне, что ребенком я часто повторял: "Я буду рок-звездой". Они тогда думали, что я плету чепуху. Но я никогда не прекращал верить в это, а верить - это самая важная вещь. Просто как-будто заранее знаешь, что в жизни будешь играть определенную роль. Получаешь какие-то знаки свыше и входишь в эту свою роль. В особенных людях взращиваются особенные мечты.
    О мечте хочется грезить. Само мечтание должно многое сделать с мечтой. Когда приходишь к согласию с самим собой, в конце концов замечаешь, что это совсем уже и не мечта. Иногда важно просто позволить людям мечтать… хотя возможно это все совсем и не так, может быть все по-другому.

Christoph Schneider, ударник:
В чем проблема?

http://i004.radikal.ru/0807/50/dc71ced9df97t.jpg

    В начале была досада. Досаждать, отличаться от нормального, провоцировать всегда было нашей самой важной внутренней потребностью. Неважно - осознанно или нет. В прежней Восточной Германии все было очень просто: в принципе все были против системы, что-то ворчали, были недовольны, но мало кто осмеливался выносить это из своих четырех стен.  Следовательно, быть в те дни группой андеграунда не составляло труда. Нужно было только высказывать неудовольствие, и все находили тебя замечательным. Так и было! Наконец, когда стали постепенно развинчивать гайки, каждый из нас влился в более-менее оригинальную протестную рок-группу. Ну а народ Германии начал маршировать, когда все уже стало ясно и когда уже все сделали без него. Замечательная революция. Страна просто сдалась, вот как это было. Однако у нас не было больше очевидного врага. Было плохо. Мы бесцельно дрейфовали. И что теперь? На западе все для нас было труднее. Там люди уже все знают, они более или менее довольны, если имеют достаточно денег. Ничто не выводит их из себя, все они уже испытали. Как мы могли досадить окружающему их мирку? Как мы могли их развлечь? Чем ударить?

    На Западе Германии музыка состоит, за небольшим исключением, из подражания Америке или Англии. Было несколько культовых групп вроде KRAFTWERK или CAN и еще пара - NWD и NEUBAUTEN, но все это скорее "вчерашнее". Сегодняшние электроинструменты достаточно интересны, но пробраться туда тридцатилетнему, делая вид, что всегда был там в роли диджея - не наш способ.
    Предполагалось, что мы пойдем другим путем - "кесарю кесарево". В то время все говорили "рок мерв", но мы думали иначе. Четкий ритм и монотонные рифы, никаких бесконечных гитарных соло и уж точно никакого фальцета. Энергия искаженного звука электрогитары и сила ударов обыкновенного барабана пока еще никем не превзойдена. Это давало тот самый сплошной звук, который мы и хотели получить. Тексты эротомана и сильного лирика наполнили эту стену звука содержанием. Самая суть, поданная немногословно, но в сопровождении сильных жестов, искусным конферансье.
    Идея Rammstein по существу состоит в оригинальности, в самовыражении и внушении досады. Неосознанно мы нашли правильный путь. Вспомни о том, что умеешь, не слушай других, не следуй за тенденциями. Rammstein - это развлекательный театр кошмара. Мы радуемся, когда люди поражены и женщины находят нас классными. Rammstein провоцирует музыкально, лирично и визуально. Да только одно название само по себе провоцирует! Провокация без цели, провокация ради ее самой. Удовольствие от эффекта и реакции. Безграничное преувеличение. Никаких пояснений. Слушатель интерпретирует сам. И таких интерпретаций много - интеллектуал видит смысл в том, что мы делаем, ну а музыкант с трудом может оценить только само действие.

    Rammstein, без сомнения, - чисто немецкая группа. Мы используем родной язык, ритм маршевой музыки, сочиненной с присущей нам, немцам, аккуратностью и точностью, тексты с тщательным подбором слов, мы позируем на сцене как бойцовые петухи, ценим симметрию и все прямое и прямоугольное, носим короткие стрижки и произносим грохочущее "р". Наконец, мы сами родом из Германии. Как должна звучать современная немецкая рок-группа завершающегося тысячелетия, не ориентирующаяся на международную музыкальную моду? Что можно сделать такого, чего не было прежде? Чего люди еще не видели? Вот в чем вопрос: как, чем и кого сегодня еще можно спровоцировать? Людей, боящихся Rammstein? Они же боятся изменений, неизвестности, конфликта, даже собственной креативности... Rammstein - сила ненаправленного действия. Зритель ощущает энергию, но должен сам перевоплотить ее. Один примет это, другой из боязни почувствует, что на него нападают. Страх должен на чем-то основываться. Все это часто ведет к известному суждению о Rammstein. "Музыка правого крыла" - еще одно из самых умеренных высказываний. К сожалению, речь не столько о правом или левом, сколько о том, как быстрее подняться снизу доверху. Хороши ли для этого любые средства? Лучше всего получается то, что тысячи других уже успешно сделали или сказали, то есть то, что люди привыкли и желают слышать. Сегодняшние средства информации просто мастера в этом спорте. Деньги и оценки опережают содержание или значение. К счастью, в этом, по крайней мере, никто не виноват. Именно поэтому нужны такие группы, как Rammstein. Именно поэтому мы должны продолжать причинять неприятности обывателям!

Till Lindemann, вокал:
Старонемецкий язык - мое увлечение.
http://i018.radikal.ru/0807/04/713d28258924t.jpg

    Герт Хоф: Как все начиналось в Rammstein?
    Тилль: Как-то мне подарили старую барабанную установку, и я начал поигрывать на ударных. Мне хотелось бы стать музыкантом, однако я оказался абсолютно немузыкальным. Еще раньше я пытался играть на гитаре, но мне так и не хватило терпения ее по-настоящему освоить. А вот барабан меня не отверг, это уже было кое-что стоящее. Я постоянно стучал, и, как это обычно и бывало на Востоке, через четыре недели у меня уже была первая группа. В группе, где я играл на ударных, был полный бардак, и однажды мы остались без гитариста - то ли он постоянно болел, то ли его куда-то переманили. Время от времени нас выручал Рихард. Здесь он был единственным, с кем я был знаком еще со Шверина. Тогда в глаза бросалась его странная прическа: сзади длинный хвост, впереди все коротко и с обесцвеченными полосками, прямо как полосатая белка. Мы устроили наш первый маленький тур по десяти городам Востока, а Рихард с Паулем нас сопровождали для поддержки. На сцене мы сжигали старые автомобили и разбивали все вдребезги. В большом барабане моей ударной установки я держал несколько живых кур, что, конечно, не нравилось защитникам прав животных. Я всегда пел на бис, играя при этом на басу. И Шнайдер даже подумывал о соло-проекте - его и моем.

     Герт Хоф: Как появляются твои тексты?
    Тилль: Сначала берется музыка, а к ней уже создается текст. Мое увлечение - старонемецкий язык, он проникает прямо в сердце. Когда я слушаю современные песни, у меня не возникает никаких добрых чувств. Я думаю, текст должен срабатывать сам по себе, а если он сопровождается хорошей музыкой, то что может быть лучше?

    Герт Хоф: Пресса часто упрекает вас в фашистской эстетике, что ты думаешь об этом?
    Тилль: Мы пришли с Востока, где все это было табуировано. В ГДР многое просто умалчивалось. Цензура во всем, прежде всего, конечно, в политических темах. И вдруг стена рухнула. Теперь, я думаю, пришло время говорить обо всем, что было задавлено внутри. Так я и брался за все эти темы: насилие в семье, одиночество, кровосмешение и прочее. Эти темы, очень эмоциональные, накопили во мне много гнева. Я хотел говорить с людьми об этом, а песенная форма для этого оптимальна. Миллионы компакт-дисков, проданных нами, подтверждают, что существует большая потребность в обсуждении. Но некоторые журналисты вдруг решили, что наши музыка, тексты и шоу напоминают о "фашистской эстетике". Абсолютный маразм. Шоу - это сопровождение текстов и музыки. За наше первое большое шоу на Берлинской арене в 1996-м, где ты делал свет и сцену, посыпались те же самые упреки. Конечно, все было напыщенно, все залито белым светом, и это было им чуждо, они никогда не видели ничего подобного. И вот пресса написала: "фашистская эстетика".
    Пресса просто не поняла, что это - род театра. То же случилось с твоим шоу у Берлинской колонны победы - ты вдруг стал Альбертом Шпером и Лени Рифеншталь в одном лице. С именем Рифеншталь у нас тоже были проблемы. Я высоко оцениваю искусство Рифеншталь, оно признано во всем мире. Фильм Лени "Олимпия" мне кажется очень интересным, но я при этом никакой не нацист.
    Некоторые журналисты, как маленькие злые собачки, пытаются как-то подгадить, и это просто бесит.

    Герт Хоф: Я показал видео Live aus Berlin всемирно известному греческому композитору и музыканту Микису Теодоракису, который уж точно не имеет ничего общего с фашистской эстетикой. Он был до того очарован и поражен твоим голосом, что предложил сделать совместную запись.
    Тилль: Я очень рад этому и польщен. Он слушает не как немец, у которого проблемы со своими немецкими корнями, а как музыкант и потребитель. Если дойдет до проекта совместной записи с Теодоракисом, меня бы это очень порадовало. После этого никакая задница ничего мне не выскажет.

Paul Landers, гитарист:
Rammstein никогда не появился бы на Западе.
http://i011.radikal.ru/0807/05/2350322afe6at.jpg

    Я убежден, что все началось, когда Олли ушел из группы Inchtebokatables. И только из-за того, что Рихард сказал ему, что "мы вместе сделаем группу". Это было за полгода до основания Rammstein. Inchtebokatables были более-менее успешны на Востоке,- все-таки три-четыре тысячи зрителей на их концерты приходили. Все качали головами и спрашивали у Олли: "Не глупо ли?" Олли, собственно, вовсе не знал, что его ожидает, никто не знал этого.
    Тогда Тилль жил еще в деревне, плел корзинки и при этом всегда пел. Флаке и я приезжали к нему на выходные отдохнуть. Мы постоянно слышали его напевающим, но никогда по-настоящему не задумывались, что Тилль действительно может петь. Рихард однажды решил просто проверить эту идейку. Ту, что со временем оказалась удачной. Шнайдер, Флаке и я как раз возвратились из Америки, где мы выступали с группой "Feeling B" на маленьких клубных концертах. Так или иначе, пребывание в Америке на кое-что повлияло, во всяком случае, мы начали экспериментировать с электронными инструментами. Флаке купил себе сэмплер AKAI со встроенным синтезатором, и мы вдвоем делали пробные записи с электроникой. Это было клевое чувство - играть вместе с машиной.
    Независимо от нас Шнайдер, Рихард, Олли и Тилль начали делать пробники в Берлине. Первые попытки были на английском - в духе современного американского металла. Так они записали четыре трека и выиграли "сенатский" конкурс. Это значит, что они получили в свое распоряжение студию на целую неделю и могли записываться должным образом. К этому времени я уже к ним присоединился, хотя Шнайдер находил это глупым. Все из-за того, что я утомителен. Я действительно утомителен, но без огня и медных труб.

    Так или иначе, все тексты были на английском, но когда пришел Флаке, он поставил условие: "Я участвую, только если все будет по-немецки". С Флаке наш состав был полностью укомплектован. Мы были объединены тем, что хотели вызывать эпатаж. Делать музыку, которая сердит и бьет. При этом она должна быть танцевальной и ритмичной. То, что мы стремились досадить, не имеет ничего общего с нашим происхождением. Все мы уже побывали в группах, в которых все шло гладко и хорошо. Но это просто скучно. Кроме того, Запад был уже здесь. Наши панк-группы на Западе были скорее смешны, чем опасны - там в то время панк уже был просто нелеп, там мы не могли эпатировать так же, как всюду на Востоке. Но Шнайдеру, Флаке и мне снова хотелось ударить, рассердить. Мы сделали это позже, с Rammstein. Вначале мы только тренировались и часами производили шум. Просто выпускали пар. Так громко и глубоко, как только могли. При этом уже появлялись первые мелодии с текстами. Например, "White flash" (англ. "Белая вспышка") превратилась в "Wei?es Fleisch" (нем. "Белая плоть").

    Название Rammstein пошло от Шнайдера, Флаке и меня, нас троих. Просто сначала у нас была идея создания группы, которая называлась бы "Rammstein-Flugschau" ("Авиашоу Rammstein"). Из баловства имя пару раз засветилось и так и прицепилось, хоть некоторые из группы и находили его глупым. Теперь, конечно, они об этом и знать не хотят. Во всяком случае, имя просто приклеилось, как кличка. "Flugschau", естественно, звучало слишком длинным, но Rammstein нам нравился, это и к музыке тоже подходило.
    Перед первым живым концертом некоторые говорили, что "лучше бы нам еще подождать и порепетировать, а уж потом круто выступить в Берлине перед тысячами людей". Другие говорили "съездим разок в деревню и там поиграем". Забавно, но в результате все решил случай. Брат Флаке, у которого была труппа комиков, остроумно копировавшая Helge Schneider & the Firefuckers, осведомился, не поедем ли мы с ними, и так стихийно мы направились в Лейпциг. Там мы отыграли перед двенадцатью людьми, десять из которых были из группы, с которой мы приехали. На Тилле было одето двое солнечных очков друг над другом, и мы стояли совершенно бесстрашно, не зная, правда, наверняка, достаточно ли силен голос Тилля, и слышат ли его в зале. Тиль всегда поет низко, это все знают. Но, как ни странно, голос доминировал. Звукорежиссер был в абсолютном восторге и приговаривал: "Во дают, никогда ничего подобного не слышал". Мне это было странно, т.к. никогда еще звукорежиссер из другой группы не приходил и не говорил ничего в таком роде. Такой реакции я не ждал. Таков был первый концерт. Тогда мы еще носили одежду вроде той, в которой теперь появляется Металлика: белые рубашки, черные штаны, то есть в рабочем стиле, что, по-моему, здорово.
    В то время у всех нас отношения с нашими женщинами были разрушены, мы были одиноки. И, как одиночки, имели достаточно времени музицировать. Все было готово для того, чтобы начать что-то новое. Каждое утро мы садились и завтракали. Один покупал мясной фарш, другой рогалики, и мы всегда завтракали этим фаршем и после этого занимались музыкой.

    Я никогда не забуду первые концерты. Мы попытались привлечь внимание, но не ради самого внимания. Просто что-то подвигало нас. Я обозначил бы это как "сила Rammstein". Происходило вот что: в концертных залах было около сотни людей, при возможности вместить тысячу, оставалась еще масса места. Мы запускали туман в зал, выключали свет, я одевал рубашку с капюшоном, и в моих руках была канистра с бензином, заранее купленным на бензоколонке. И вот я, в тумане, скрытый капюшоном, появлялся между людей и осторожно выливал бензин. Когда все было готово, я делал знак сцене, и начиналась первая песня шоу. У Тилля в руках была маленькая ракета и он стрелял ею в самом начале песни точно между людей, так, чтобы бензин загорелся. Затем все шло своим чередом. Это был наш обычай, и у людей просто улучшалось настроение. На концерте каждый скучает по хорошей группе, будь то какой-нибудь идиот из кабинки звукоинженеров или обычный слушатель. Все радуются, если они, наконец, увидели интересную группу, и все радуются, если происходит то, чего они не ожидали. И еще каждый рад, что ему удалось выжить в таком происшествии. Это такое хорошее чувство. Человек ищет активного действия и чего-нибудь безумного, и это то, что люди тогда получали от нашего шоу. Как-то был "торговый тур". Это когда играют в данном городе не публично, а делают закрытое выступление, на которое приглашены только городские оптовые и розничные продавцы дисков. Нам говорили: "Не надо больше этого, с бензином". Но, когда наше действо запускалось, оказывалось, что мы просто должны делать это. Я не знаю почему. Во всяком случае, в один из вечеров мы снова это сделали, и глупейшим образом обожгли женщину из мюнхенского магазина дисков. Она была одета в нейлон. Он оплавился, она обожгла ноги и попала в больницу. Наша фирма звукозаписи была вынуждена оплатить ей отпуск. Нам снова сказали, что если мы завтра это повторим, то можем отправляться восвояси. Как ни странно, мы снова сделали это. Сейчас это звучит так, будто мы просто упрямились, но, собственно, иначе просто не выходило; мы просто должны были так делать.
    Как-то дело дошло до памятной встречи представителей звукозаписи, когда они раз в год встречаются и вздрызг напиваются. Гостям там скучно, так как компании звукозаписи представляют друг другу свои новые проекты. Это ни одной сволочи не интересно. При этом мы должны были сопровождать эту вечеринку в маленьком трактире с тупой сценой, где все обшито деревянными панелями и все такое. Тилль и Флаке ездили верхом друг на друге вокруг бара с неоновой лампой и разбили ее вдребезги. Тут все загорелось, и наше настроение сразу улучшилось. От происходящего все обрадовались, даже эти жирные ленивые торговцы пластинками, которые с таким же успехом могли бы и машины продавать. Мы, кстати, часто замечаем, что неосознанно вскрываем подавленные эмоции в окружающих.

    Нормальная западная группа ориентирована чисто по-коммерчески. Она хочет продавать диски, каждый хочет этого. Оппортунизм этих групп безжалостен, 95% из них делают то, что от них требуют, они приспособленцы. Мы же все явились из ГДР. Там совсем другая система ценностей. Поиск грани. Не ради провокации, а ради конфронтации. Это, я верю, особенно увлекательно. Провокация скучна. Она разоблачает себя слишком быстро и слишком искусственна. Для нас же были важны два вопроса: "что делают другие?" - мы не должны были это повторять - и "что другие делают неправильно?". Это была наша исходная позиция, относительно простая в постановке вопроса, но тяжелая в реализации. Прежде чем все началось с Rammstein, мы все, собственно, были более или менее нормальны. Внезапно, же все группы, которые мы раньше знали, зазвучали для нас плохо. Это было так комично... Представляешь, что тебе переключили что-то в голове. Тебе остается только стать лучше других, если ты воспринимаешь принятое, привычное как плохое. Я сразу слышал неточности в существующей музыке. Я слышал плохие переходы, я видел плохой свет на сцене, слышал плохие звуки, я слышал плохой рефрен, я видел плохие шоу. Внезапно все вокруг стало плохим, и это почувствовали все мы. Вследствие этого возросло требование к собственному высокому качеству. Требование к самому себе нельзя привить искусственно, оно либо есть, либо его нет.
    В противоположность другим группам, успех для нас был не самое важное. Мы хотели делать хорошую музыку. Мы больше не хотели музыки и текстов, которые доходят до большинства людей. Наверное, никто по-настоящему не любил ГДР, пока жил там. Это справедливо и для меня. Но когда я увидел внешний глянец Запада, то вскоре стал думать: "надо это порушить".
    Я думаю, что Восток произвел больше индивидуальностей. У нас было больше трусов и больше мужественных, мы не воспроизводили среднюю массу как Запад. Восток - это более жизнеутверждающая система. Не такая холодная и мертвая. Восток - как пьяница. Он более оригинален, в нем больше жизни. Восток более реальный и коммуникативный, он грубее. Rammstein никогда не появился бы на западе.

    Вот еще маленький и важный эпизод из нашей жизни, который очень типичен для нас. Мы придерживались двух линий. Во-первых, мы делали, полагаясь на старые связи, концерты в провинции, и, во-вторых, мы работали с компанией звукозаписи. Мы уже начали играть как группа в местечковых залах, одновременно ведя переговоры со звукозаписью. Однажды мы прибыли в одну деревню и застали тамошнего организатора, сидящим пьяным в ванне. Заказанное нами оборудование было в таком состоянии, что мы выпали в осадок. Мы подумали: "Нее, мы не выставим себя посмешищем с этим дискотечным снаряжением, мы не сделаем этого". Но организатор думал: "Раз группа здесь, значит они сыграют". Обычно, все так и поступали, но в тот раз было не так. Правда, мы разделились во мнении: трое из нас хотели ехать домой сразу, а трое - остаться на ночлег. Обычное дело. Как бы то ни было, мы все-таки тогда уехали и сыграли в Берлинском клубе Knaak. Так мы и познакомились с нашим теперешним менеджером. Если бы не это, мы, вероятно, до сих пор играли бы по деревням. Таким образом, наша карьера двигалась, не смотря на то, что иногда мы делали то, что нельзя.
    К примеру, были мы раз на MTV в Лондоне. Мы прибыли, и были встречены, как последняя задница. Мы выложили наши вещи и тотчас заимели проблемы из-за нашей пиротехники. Сначала сказали: "это можно использовать", а затем "без пиротехники". Мы сказали, что тогда съезжаем, нам ответили: "Пока". Мы заспорили между собой за и против отъезда. Мы договаривались, что мы сыграем две песни: первую как обычно, а во второй собирались немного газануть. Передача была в прямом эфире. Во всяком случае, мы заиграли - первая песня прошла на ОК, а на второй песне Тилль заложил несколько капсул с кровью в рот и выплюнул их. Они отрубили нас от эфира, прямо посреди песни, и пустили новости. С этого мы получили настоящий бойкот на лондонском MTV. Сейчас мы, тем не менее, снова на канале MTV - звучит хвастливо, но если имеешь силы к сопротивлению, в конечном результате это вознаградится.

Christian Lorenz (Flake), клавиши:
Концерт может быть очень длинным.

http://i068.radikal.ru/0807/5b/885e3562815ct.jpg

    Медленно, но верно с годами сложилось так, что я был пьян на каждом концерте. Раньше это было нормально, поскольку мы играли только один или два раза в неделю. И после у меня было достаточно времени отдохнуть.  Позже, когда туры стали длительнее, я пил, правда, меньше, но зато регулярнее. Собственно, я пил что-то каждый вечер, чтобы преодолеть предыдущее похмелье. И каждый вечер этого "что-то" было мне необходимо чуть больше. Качество моих выступлений слабело, но я не замечал этого, хорошо себя чувствуя после двух стаканов (вернее пластиковых стаканчиков). Когда я плавал по людям на надувной лодке, мне тоже требовалось приглушить страх. В этом помогал глоток текилы прямо перед выходом. Таким образом, мы однажды играли в Тюрингии. В зале было так жарко и влажно, что нам пришлось сушить мой сэмплер феном, иначе он не хотел работать. Мы взмокли и приходилось утолять жажду пивом, так как воду там не разливали. Когда концерт закончился, мы решили праздновать дальше. Поехали на моей машине в соседнее село, чтобы найти, где продолжить вечеринку. Однако, ничего не найдя, просто припарковались на краю поля, поставили несколько свеч на капот и врубили автомобильное радио на полную громкость. Некоторые остались сидеть в машине, другие вышли болтать и танцевать. Выпивки было навалом и стало еще веселее. Спустя несколько часов мы вернулись в деревню, где организатор обеспечил нам ночлег. Тогда это было так принято. Однако мы только приблизительно знали местоположение дома, и что перед этим домом должна быть серая изгородь. Когда мы, наконец, прибыли, мы обнаружили, что дверь заперта. Я открыл окно, стянул ботинки и влез с помощью Тилля в комнату. Затем я нашел путь к запертой двери, открыл ее, и остальные смогли войти в дом. В доме мы поняли, что все комнаты заняты, и были разочарованы тем, что все так нехорошо для нас подготовлено. Наконец, мы плохо-бедно нашли места, где прилечь. Только я еще стоял в коридоре, когда на меня набросилась толпа разъяренных мужчин, которые, очевидно, нами были разбужены. "Я вам головы оторву", - кричал их предводитель, который посчитал нас, понятно, взломщиками. Мы вырвались из дома и помчались вниз по улице. Я потерял мои ботинки. Мы нашли нашу квартиру, это оказалось дальше через три дома. Следующий день я ходил без ботинок. К счастью, мы нашли на бензоколонке подходящие ботинки, которые Тилль мне вынес под рубашкой, после того, как я их примерил.

    Иногда после подобных вечеринок я оказывался на вокзале в совершенно разбитом состоянии и без денег. Приходилось в раздражении объяснять кондукторам мою ситуацию, чтобы только к вечеру перед самым концертом снова соединиться с группой. Если вечером я радовался предстоящему ночному отдыху, вдруг выяснялось, что именно сейчас для нас организована хорошая вечеринка, и после нескольких коктейлей усталость забывалась. При этом я обещал всем людям входные билеты или сувениры и давал им мой номер телефона. На следующий день я ничего не помнил, и меня все бесило. Что лучше поможет в такой ситуации, чем немного пива? Как-то все, чем я пытался привести себя в трезвое состояние, довело меня до диареи. Дела мои пошли так плохо, что я выпал из событий. Я лежал в гостиничной кровати и пытался пить настой ромашки. Я вовсе не хотел и думать о концерте. Вечером меня привезли, как мертвый груз, в зал, и я начал механически переодеваться. На сцене мне поставили ведро. Весь концерт я был сконцентрирован только на моем теле. Таким образом, я впервые думал о том как пережить выступление. Время тогда вообще не двигалось. Уже после трех песен я продолжал из последних сил. Песни мне не нравились, шоу казалось скучным, неоригинальным и противным. Не знаю, как я заставил себя двигаться в этом вздоре и как-то вилять руками. Потом еще было что-то вроде танца, которое я заканчивал без воодушевления, так, что никто не понял, что это должно быть. Так концерт может стать слишком длинным. По счастью, потом никто из фанатов не смог меня узнать, так как на сцене я выгляжу иначе, чем в настоящей жизни. Только на следующий день дела пошли несколько лучше.

0

18

Альбом Reise, Reise. Тексты песен.

Reise, Reise (Arise, Arise [1])

Auch auf den Wellen wird gefochten
Wo Fisch und Fleisch zur See geflochten
Der eine sticht die Lanz' im Heer
Der andere wirft sie in das Meer

Ahoi

Reise, Reise Seemann Reise
Jeder tut's auf seine Weise
Der eine stößt den Speer zum Mann
Der andere zum Fische dann

Reise, Reise Seemann Reise
Und die Wellen weinen leise
In ihrem Blute steckt ein Speer
Bluten leise in das Meer

Die Lanze muss im Fleisch ertrinken
Fisch und Mann zur Tiefe sinken
Wo die schwarze Seele wohnt
ist kein Licht am Horizont

Ahoi

Reise, Reise Seemann Reise
Jeder tut's auf seine Weise
Der eine stößt den Speer zum Mann
Der andere zum Fische dann

Reise, Reise Seemann Reise
Und die Wellen weinen leise
In ihrem Blute steckt ein Speer
Bluten leise in das Meer

Reise, Reise Seemann Reise
Und die Wellen weinen leise
In ihrem Herzen steckt ein Speer
Bluten sich am Ufer leer

  Even on the waves there is fighting
Where fish and flesh are woven into sea
One stabs the lance into an army
Another throws it into the ocean

Ahoy

Arise, arise seaman arise
Each does it in his own way
One thrusts the spear into a man
Another then into the fish

Arise, arise seaman arise
And the waves cry softly
In their blood a spear is lodged
They bleed softly into the ocean

The lance must be drowned in flesh
Fish and man sink to the depths
Where the black soul dwells
there is no light on the horizon

Ahoy

Arise, arise seaman arise
Each does it in his own way
One thrusts the spear into a man
Another then into the fish

Arise, arise seaman arise
And the waves cry softly
In their blood a spear is lodged
They bleed softly into the ocean

Arise, arise seaman arise
And the waves cry softly
In their heart a spear is lodged
They bleed themselves dry on the shore

[1] Though written as a noun, "Reise" is obviously used as a verb in the song. The phrase "Reise, Reise" is used by seamen as a wake-up call and finds its roots in the Middle High German verb "risen", which meant "to rise" (to which it is obviously related as well). This verb has since died out in New High German, though the noun was retained and came to mean "journey" or "voyage". The verb "reisen" was rederived from the noun "Reise", but now means "to journey" or "to travel". It seems the old meaning has been preserved in this phrase in the seaman's language.



Mein Teil (My Part [1])

„Suche gut gebauten 18-30jährigen zum Schlachten“
Der Metzgermeister

Heute treff' ich einen Herrn
Der hat mich zum Fressen gern
Weiche Teile und auch harte
stehen auf der Speisekarte

Denn du bist was du isst
und ihr wisst was es ist

Es ist mein Teil – nein
Mein Teil – nein
Da das ist mein Teil – nein
Mein Teil – nein

Die stumpfe Klinge gut und recht
Ich blute stark und mir ist schlecht
Muss ich auch mit der Ohnmacht kämpfen
ich esse weiter unter Krämpfen

Ist doch so gut gewürzt
und so schön flambiert
und so liebevoll auf Porzellan serviert
Dazu ein guter Wein
und zarter Kerzenschein
Ja da lass ich mir Zeit
Etwas Kultur muss sein

Denn du bist was du isst
Und ihr wisst was es ist

Es ist mein Teil – nein
Mein Teil – nein
Denn das ist mein Teil – nein
Yes it's mein Teil – nein

Ein Schrei wird zum Himmel fahren
Schneidet sich durch Engelsscharen
Vom Wolkendach fällt Federfleisch
auf meine Kindheit mit Gekreisch

  “Looking for a well-built 18 to 30-year-old to be slaughtered”
The Master Butcher [2]

Today I will meet a gentleman
He likes me so much he could eat me up
Soft parts and even hard ones [3]
are on the menu

Because you are what you eat
and you know what it is

It is my part – no
My part – no
There that's my part – no
My part – no

The dull blade good and proper
I'm bleeding heavily and feeling sick
Although I have to fight to stay awake
I keep eating while in convulsions

It's just so well seasoned
and so nicely flambéed
and so lovingly served on porcelain
And with it, a good wine
and gentle candlelight
Yeah I'll take my time
You've got to have some culture

Because you are what you eat
and you know what it is

It is my part – no
My part – no
Because that's my part – no
Yes it's my part – no

A cry will ascend to heaven
It will cut through hosts of angels
Feather-flesh will shriekingly fall
from the top of the clouds onto my childhood

[1] "Teil" means "part" or "piece", but can also be slang for "penis", similar to "thing" in English.

[2] Only present in the single version of the song: This is a direct quote from an online posting made by Armin Meiwes, a man in Germany who found a willing "victim" (Bernd Jürgen Brandes) to slaughter. Before the deed, Brandes wanted his penis cut off, and they ate it together.

[3] "Weiche Teile" is a pun on "Weichteile", which means "genitals" in German.


Dalai Lama [1]

Ein Flugzeug liegt im Abendwind
An Bord ist auch ein Mann mit Kind
Sie sitzen sicher sitzen warm
und gehen so dem Schlaf ins Garn
In drei Stunden sind sie da
zum Wiegenfeste der Mama
Die Sicht ist gut der Himmel klar

Weiter, weiter ins Verderben
Wir müssen leben bis wir sterben
Der Mensch gehört nicht in die Luft
So der Herr im Himmel ruft
seine Söhne auf dem Wind
Bringt mir dieses Menschenkind

Das Kind hat noch die Zeit verloren
Da springt ein Widerhall zu Ohren
Ein dumpfes Grollen treibt die Nacht
und der Wolkentreiber lacht
Schüttelt wach die Menschenfracht

Weiter, weiter ins Verderben
Wir müssen leben bis wir sterben
Und das Kind zum Vater spricht
Hörst du denn den Donner nicht
Das ist der König aller Winde
Er will mich zu seinem Kinde

Aus den Wolken tropft ein Chor
Kriecht sich in das kleine Ohr
Komm her, bleib hier
Wir sind gut zu dir
Komm her, bleib hier
Wir sind Brüder dir

Der Sturm umarmt die Flugmaschine
Der Druck fällt schnell in der Kabine
Ein dumpfes Grollen treibt die Nacht
In Panik schreit die Menschenfracht

Weiter, weiter ins Verderben
Wir müssen leben bis wir sterben
Und zum Herrgott fleht das Kind
Himmel nimm zurück den Wind
Bring uns unversehrt zu Erden

Aus den Wolken tropft ein Chor
Kriecht sich in das kleine Ohr
Komm her, bleib hier
Wir sind gut zu dir
Komm her, bleib hier
Wir sind Brüder dir

Der Vater hält das Kind jetzt fest
Hat es sehr an sich gepresst
Bemerkt nicht dessen Atemnot
Doch die Angst kennt kein Erbarmen
So der Vater mit den Armen
Drückt die Seele aus dem Kind
Diese setzt sich auf den Wind und singt:

Komm her, bleib hier
Wir sind gut zu dir
Komm her, bleib hier
Wir sind Brüder dir
  An airplane is in the evening wind
On board is a man with his child as well
They sit secure and warm
and so they fall into the trap of sleep
In three hours they will be there
for mama's birthday [2]
The view is good the sky is clear

Onwards, onwards into destruction
We must live until we die
Humans don't belong in the sky
So the lord in Heaven calls
his sons to the wind
Bring me this human child

The child has still lost time
Then an echo jumps to his ears
A muffled rumbling drives the night
and the driver of the clouds laughs
He shakes the human cargo awake

Onwards, onwards into destruction
We must live until we die
And the child says to the father
Don't you hear the thunder
That's the king of all the winds
He wants me to become his child

From the clouds falls a choir
which crawls into the little ear
Come here, stay here
We'll be good to you
Come here, stay here
We are your brothers

The storm embraces the flying machine
The pressure falls quickly in the cabin
A muffled rumbling drives the night
In panic the human cargo screams

Onwards, onwards into destruction
We must live until we die
And to God the child pleads
Heaven take back the wind
Bring us unharmed to earth

From the clouds falls a choir
which crawls into the little ear
Come here, stay here
We'll be good to you
Come here, stay here
We are your brothers

The father is now holding onto the child
and has pressed it tightly against himself
He doesn't notice its difficulty in breathing
But fear knows no mercy
So with his arms the father
squeezes the soul from the child
Which takes its place upon the wind and sings:

Come here, stay here
We'll be good to you
Come here, stay here
We are your brothers

[1] The Dalai Lama is the most powerful figure in the Gelugpa or Gelug sect of Tibetan Buddhism. The current one, Tenzin Gyatso, is also afraid of flying.

[2] The word "Wiegenfest" is used, which is an old word for "birthday", but literally translated would be "cradle celebration".

Note: The song is at least partially based on the poem "Erlkönig" which was written by Johann Wolfgang von Goethe in 1782.


Keine Lust (Don't feel like it)

Ich hab' keine Lust
Ich hab' keine Lust
Ich hab' keine Lust
Ich hab' keine Lust

Ich habe keine Lust mich nicht zu hassen
Hab' keine Lust mich anzufassen
Ich hätte Lust zu onanieren
Hab' keine Lust es zu probieren
Ich hätte Lust mich auszuziehen
Hab' keine Lust mich nackt zu sehen

Ich hätte Lust mit großen Tieren
Hab' keine Lust es zu riskieren
Hab' keine Lust vom Schnee zu gehen
Hab' keine Lust zu erfrieren

Ich hab' keine Lust
Ich hab' keine Lust
Ich hab' keine Lust
Nein ich hab keine Lust

Ich hab' keine Lust etwas zu kauen
Denn ich hab' keine Lust es zu verdauen
Hab' keine Lust mich zu wiegen
Hab' keine Lust im Fett zu liegen

Ich hätte Lust mit großen Tieren
Hab' keine Lust es zu riskieren
Hab' keine Lust vom Schnee zu gehen
Hab' keine Lust zu erfrieren
Ich bleibe einfach liegen
Und wieder zähle ich die Fliegen
Lustlos fasse ich mich an
Und merke bald ich bin schon lange kalt
So kalt, mir ist kalt . . .

Ich hab' keine Lust
  I don't feel like it
I don't feel like it
I don't feel like it
I don't feel like it

I don't feel like not hating myself
Don't feel like touching myself
I would feel like masturbating
Don't feel like trying it
I would feel like getting undressed
Don't feel like seeing myself naked

I would feel like it with big animals
Don't feel like risking it
Don't feel like going from the snow
Don't feel like freezing

I don't feel like it
I don't feel like it
I don't feel like it
No I don't feel like it

I don't feel like chewing anything
because I don't feel like digesting it
Don't feel like weighing myself
Don't feel like lying in fat

I would feel like it with big animals
Don't feel like risking it
Don't feel like going from the snow
Don't feel like freezing
I'll just keep lying here
and I'll count the flies again
I listlessly touch myself
and notice I've been cold for a long time already
So cold, I'm cold . . .

I don't feel like it


Los (-Less [1])

Wir waren namenlos
Und ohne Lieder
Recht wortlos
Waren wir nie wieder
Etwas sanglos
Sind wir immer noch
Dafür nicht klanglos
Man hört uns doch
Nach einem Windstoß
Ging ein Sturm los
Einfach beispiellos
Es wurde Zeit
Los

Sie waren sprachlos
So sehr schockiert
Und sehr ratlos
Was war passiert
Etwas fassungslos
Und garantiert
Verständnislos
Das wird zensiert
Sie sagten grundlos
Schade um die Noten
So schamlos
Das gehört verboten
Es ist geistlos
Was sie da probieren
So geschmacklos
Wie sie musizieren
Ist es hoffnungslos
Sinnlos
Hilflos
Sie sind gottlos

Wir waren namenlos
Wir haben einen Namen
Waren wortlos
Die Worte kamen
Etwas sanglos
Sind wir immer noch
Dafür nicht klanglos
Das hört man doch
Wir sind nicht fehlerlos
Nur etwas haltlos
Ihr werdet lautlos
Uns nie los

Wir waren los

  We were nameless
and without songs
We were never again
really wordless
Still we are
a little songless [2]
Yet we're not toneless
You can hear us
After a gust of wind
began a storm
Simply matchless
It was time
-less [3]

They were speechless
So totally shocked
And totally powerless
What happened
Somewhat composureless [4]
and surely
understandingless [4]
That will be censored
They said groundless
Too bad about the music
So shameless
That should be forbidden
It's witless
what they're trying there
So tasteless
how they're making music
Is it hopeless
Senseless
Helpless
They are godless [5]

We were nameless
We have a name
We were wordless
The words came
Still we are
a little songless
Yet we're not toneless
You do hear it
We aren't flawless
Just a bit anchorless
You will become soundless
You'll never get rid of us

We were "-less" [6]

[1] This song has several puns or double meanings that just don't work in English. As a suffix, "-los" is the same as "-less" in English. As an adjective, "los" is more like "off" or "loose". As a command, "Los!" means "go".

[2] Another pun. The German saying "sang- und klanglos" means "simply", "unnoticed", or "without any ado or fuss". It comes from the fact that there is no singing (Gesang) or bell ringing (Glockenklang) at simple funerals. The word "sanglos" is only used in this phrase in German. The lyrics mean that they are one part, yet not the other, and therefore are not going to simply be unnoticed.

[3] And another. Because it is written and said apart, it can be seen as "Es wurde Zeit. Los!" ("It was time, go!") as well as "Es wurde Zeitlos" (It became timeless").

[4] Not a real word, I know, but it fits.

[5] "Sie sind Gott. Los!" means "They are God. Go!" while "Sie sind gottlos" is "they are godless".

[6] And finally, "Wir waren los" can been seen as "We were -less" or "We were off".



Amerika (America)

We're all living in Amerika
Amerika ist wunderbar
We're all living in Amerika
Amerika, Amerika

Wenn getanzt wird will ich führen
auch wenn ihr euch alleine dreht
Lasst euch ein wenig kontrollieren
Ich zeige euch wie es richtig geht
Wir bilden einen lieben Reigen
Die Freiheit spielt auf allen Geigen
Musik kommt aus dem Weißen Haus
und vor Paris steht Micky Maus

We're all living in Amerika
Amerika ist wunderbar
We're all living in Amerika
Amerika, Amerika

Ich kenne Schritte die sehr nützen
und werde euch vor Fehltritt schützen
Und wer nicht tanzen will am Schluss
weiß noch nicht dass er tanzen muss
Wir bilden einen lieben Reigen
Ich werde euch die Richtung zeigen
Nach Afrika kommt Santa Claus
und vor Paris steht Micky Maus

We're all living in Amerika
Amerika ist wunderbar
We're all living in Amerika
Amerika, Amerika

We're all living in Amerika
Coca-Cola, Wonderbra
We're all living in Amerika
Amerika, Amerika

This is not a love song
This is not a love song
I don't sing my mother tongue
No, this is not a love song

We're all living in Amerika
Amerika ist wunderbar
We're all living in Amerika
Amerika, Amerika

We're all living in Amerika
Coca-Cola, sometimes war
We're all living in Amerika
Amerika, Amerika
  We're all living in America
America is wonderful
We're all living in America
America, America

When there's dancing I want to lead
even if you're whirling around alone
Let yourselves be controlled a little
I'll show you how it really goes
We're making a nice round dance
Freedom is playing on all violins
Music is coming out of the White House
and Mickey Mouse is standing in front of Paris

We're all living in America
America is wonderful
We're all living in America
America, America

I know moves that are very useful
and I will protect you from missteps
And whoever doesn't want to dance at the end
doesn't know yet that they must
We're making a nice round dance
I will show you the way
Santa Claus is coming to Africa
and Mickey Mouse is standing in front of Paris

We're all living in America
America is wonderful
We're all living in America
America, America

We're all living in America
Coca-Cola, Wonderbra
We're all living in America
America, America

This is not a love song
This is not a love song
I don't sing my mother tongue
No, This is not a love song

We're all living in America
America is wonderful
We're all living in America
America, America

We're all living in America
Coca-Cola, sometimes war
We're all living in America
America, America


Moskau (Moscow)

Это песня о самом красивом
городе в мире. Москва!

Diese Stadt ist eine Dirne
Hat rote Flecken auf der Stirn
Ihre Zähne sind aus Gold
Sie ist fett und doch so hold
Ihr Mund fällt mir zu Tale
wenn ich sie dafür bezahle
Sie zieht sich aus doch nur für Geld
Die Stadt die mich in Atem hält

Moskau
Раз, два, три!
Moskau
Посмотри!
Пионеры там идут,
песни Ленину поют.

Sie ist alt und trotzdem schön
Ich kann ihr nicht widerstehen
не могу устоять
Pudert sich die alte Haut
Hat sich die Brüste neu gebaut
построила вновь
Sie macht mich geil ich leide Qualen
Sie tanzt für mich ich muss bezahlen
я должен платить
Sie schläft mit mir doch nur für Geld
Ist doch die schönste Stadt der Welt

Moskau
Раз, два, три!
Moskau
Посмотри!
Пионеры там идут,
песни Ленину поют.

Ich sehe was, was du nicht siehst
(Wenn du deine Augen schließt)
когда ты ночью крепко спишь
Ich sehe was, was du nicht siehst
(Wenn du vor mir niederkniest)
когда ты предо мной лежишь
Ich sehe was, was du nicht siehst
(Wenn du mich mit dem Mund berührst)
когда со мною говоришь
Ich sehe was, das siehst du nie
Раз, два, три!

Moskau
Раз, два, три!
Moskau
Посмотри!
Пионеры там идут,
песни Ленину поют.
  This song is about the most beautiful
city in the world. Moscow!

This city is a prostitute
She has red spots on her forehead
Her teeth are made of gold
She's fat and yet so lovely
Her mouth falls to my valley
when I pay her for it
She takes off her clothes but only for money
The city that keeps me in suspense

Moscow
One, two, three!
Moscow
Look!
Pioneers are walking around there, [1]
singing songs to Lenin.

She is old and nevertheless beautiful
I can't resist her
I can't resist
She powders her old skin
and has gotten her breasts rebuilt
rebuilt
She makes me horny I suffer torment
She dances for me I have to pay
I have to pay
She sleeps with me but only for money
It's still the most beautiful city in the world

Moscow
One, two, three!
Moscow
Look!
Pioneers are walking around there,
singing songs to Lenin.

I see something, that you don't see
(When you close your eyes) [2]
When you sleep deeply in the night
I see something, that you don't see
(When you kneel before me)
When you lie before me
I see something, that you don't see
(When you touch me with your mouth)
When you talk to me
I see something, that you'll never see
One, two, three!

Moscow
One, two, three!
Moscow
Look!
Pioneers are walking around there,
singing songs to Lenin.

[1] The Pioneers were a youth organization operated by the communist party in the USSR (think communist Boy or Girl Scouts). There are or were counterparts in many other communist countries, including East Germany.

[2] The lines in parenthesis are what are sung in concert. They are most likely the original lines, but were changed slightly when translated to Russian. The Russian lines are sung instead on the CD.


Morgenstern (Morningstar)

Sie ist hässlich dass es graut
wenn sie in den Himmel schaut
Dann fürchtet sich das Licht
Scheint ihr von unten ins Gesicht
So muss sie sich am Tag verstecken
Will das Licht doch nicht erschrecken
Lebt im Schatten bis der Schein vergeht
Sieht einen Stern im Zwielicht prangen und fleht
Mal mir Schönheit auf die Wangen

Morgenstern ach scheine
auf das Antlitz mein
Wirf ein warmes Licht
auf mein Ungesicht
Sag mir ich bin nicht alleine
Hässlich, du bist hässlich

Ich bin allein zur Nacht gegangen
Die späten Vögel nicht mehr sangen
Sah Sonnenkinder im Gewimmel und so
rief ich in den gestirnten Himmel

Morgenstern ach scheine
auf die Liebste meine
Wirf ein warmes Licht
auf ihr Ungesicht
Sag ihr sie ist nicht alleine

Morgenstern ach scheine
auf die Seele meine
Wirf ein warmes Licht
auf ein Herz das bricht
Sag ihr dass ich weine
Denn du, du bist hässlich
Du bist einfach hässlich
Der Mensch ist doch ein Augentier
Schöne Dinge wünsch' ich mir
Doch du, du bist nicht schön, nein

Morgenstern ach scheine
auf die Liebste meine
Wirf ein warmes Licht
auf ihr Ungesicht
Sag ihr sie ist nicht alleine

Und der Stern will scheinen
Auf die Liebste meine
Wärmt die Brust mir bebt
wo das Leben schlägt
Mit dem Herzen sehen
Sie ist wunderschön
  She's so ugly that it gets dark [1]
when she looks into the sky
Then the light is frightened
It shines into her face from below
So she must hide during the day
She just doesn't want to scare the light
She lives in the shadows until the glow fades
She sees a star shining in the twilight and pleads
Paint beauty onto my cheeks

Morningstar, oh shine
onto the visage of mine
Cast a warm light
onto my frightening face [2]
Tell me I'm not alone
Ugly, you are ugly

I went alone in the night
The late birds no longer sang
I saw children of the sun in the throng so
I cried into the starry heavens

Morningstar, oh shine
onto the beloved of mine
Cast a warm light
onto her frightening face
Tell her she's not alone

Morningstar, oh shine
onto the soul of mine
Cast a warm light
onto a heart that's breaking
Tell her that I'm crying
Because you, you are ugly
You are simply ugly
Humans are just creatures of the eye
Beautiful things are what I want
But you, you aren't beautiful, no

Morningstar, oh shine
onto the beloved of mine
Cast a warm light
onto her frightening face
Tell her she's not alone

And the star wants to shine
onto the beloved of mine
It warms my breast and shakes
where life beats
To see with the heart
she is simply beautiful

[1] The verb "grauen" has two meanings in German. The one that fits with the sentence has been used here, but in the context of the song, it could easily be interpreted the other way too before the second line is said – "She so ugly that it's horrifying".

[2] "Ungesicht" is a made up word, and most likely a play on "Angesicht" (Face). The "Un-" prefix in German is sometimes used with nouns to mark them as bad, wrong, nasty, etc.


Stein um Stein (Stone by Stone)

Ich habe Pläne große Pläne
Ich baue dir ein Haus
Jeder Stein ist eine Träne
Und du ziehst nie wieder aus
Ja ich baue ein Häuschen dir
Hat keine Fenster keine Tür
Innen wird es dunkel sein
Dringt überhaupt kein Licht hinein

Ja ich schaffe dir ein Heim
Und du sollst Teil des Ganzen sein

Stein um Stein mauer ich dich ein
Stein um Stein
Ich werde immer bei dir sein

Ohne Kleider ohne Schuh
Siehst du mir bei der Arbeit zu
Mit den Füßen im Zement
Verschönerst du das Fundament
Draußen wird ein Garten sein
Und niemand hört dich schreien

Stein um Stein mauer ich dich ein
Stein um Stein
Ich werde immer bei dir sein

Welch ein Klopfen welch ein Hämmern
Draußen fängt es an zu dämmern
Alle Nägel stehen stramm
Wenn ich sie in dein Leibholz Ramm –

Stein um Stein mauer ich dich ein
Stein um Stein
Und keiner hört dich schreien
  I have plans big plans
I'm going to build you a house
Every stone will be a tear
And you'll never move out again
Yeah I'm going to build a little house for you
with no windows no door
It'll be dark inside
No light will get in at all

Yeah I'll make you a home
And you are to be a part of it all

Stone by stone I wall you in
Stone by stone
I'll always be with you

Without clothes without shoes
You watch me working
With your feet in cement
You brighten up the foundation
Outside there will be a garden
And no one will hear you scream

Stone by stone I wall you in
Stone by stone
I'll always be with you

What a pounding what a hammering
Outside it's starting to get dark [1]
All of the nails stand at attention
when I ram them into your body-wood [2]

Stone by stone I wall you in
Stone by stone
And nobody will hear you scream

[1] The verb "dämmern" actually means "to get light (at dawn)" or "to get dark (at dusk)", and as there is no mention of time, it is not clear which is meant.

[2] There is a pun in this line. The verb "rammen" means "to ram". Because of the German conjugation and word order, the line is ended with "ramm'". When connected with the next word Till sings, it becomes "Ramm-STEIN".


Ohne Dich (Without You)

Ich werde in die Tannen gehen
Dahin wo ich sie zuletzt gesehen
Doch der Abend wirft ein Tuch aufs Land
und auf die Wege hinterm Waldesrand
Und der Wald er steht so schwarz und leer
Weh mir, oh weh
Und die Vögel singen nicht mehr

Ohne dich kann ich nicht sein
Ohne dich
Mit dir bin ich auch allein
Ohne dich
Ohne dich zähl ich die Stunden ohne dich
Mit dir stehen die Sekunden
Lohnen nicht

Auf den Ästen in den Gräben
ist es nun still und ohne Leben
Und das Atmen fällt mir ach so schwer
Weh mir, oh weh
Und die Vögel singen nicht mehr

Ohne dich kann ich nicht sein
Ohne dich
Mit dir bin ich auch allein
Ohne dich
Ohne dich zähl ich die Stunden ohne dich
Mit dir stehen die Sekunden
Lohnen nicht ohne dich
  I'm going to go into the fir trees
There where I last saw her
But the evening is throwing a cloth upon the land
and upon the ways behind the edge of the forest
And the forest it is so black and empty
Woe is me, oh woe
And the birds sing no more

Without you I cannot be
Without you
With you I am alone too
Without you
Without you I count the hours without you
With you the seconds stand still
They aren't worth it

On the branches in the ditches
it's now silent and without life
And breathing becomes oh so hard for me
Woe is me, oh woe
And the birds sing no more

Without you I cannot be
Without you
With you I am alone too
Without you
Without you I count the hours without you
With you the seconds stand still
They aren't worth it without you


Amour [1]

Die Liebe ist ein wildes Tier
Sie atmet dich sie sucht nach dir
Nistet auf gebrochenen Herzen
Geht auf Jagd bei Kuss und Kerzen
Saugt sich fest an deinen Lippen
Gräbt sich Gänge durch die Rippen
Lässt sich fallen weich wie Schnee
Erst wird es heiß dann kalt am Ende tut es weh

Amour Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Amour Amour am Ende
gefangen zwischen deinen Zähnen

Die Liebe ist ein wildes Tier
Sie beißt und kratzt und tritt nach mir
Hält mich mit tausend Armen fest
Zerrt mich in ihr Liebesnest
Frißt mich auf mit Haut und Haar
und würgt mich wieder aus nach Tag und Jahr
Läßt sich fallen weich wie Schnee
Erst wird es heiß dann kalt am Ende tut es weh

Amour Amour
Alle wollen nur dich zähmen
Amour Amour am Ende
gefangen zwischen deinen Zähnen

Die Liebe ist ein wildes Tier
In die Falle gehst du ihr
In die Augen starrt sie dir
Verzaubert wenn ihr Blick dich trifft

Bitte bitte gib mir Gift
  Love is a wild animal
It breathes you it looks for you
It nests upon broken hearts
and goes hunting when there are kisses and candles
It sucks tightly on your lips
and digs tunnels through your ribs
It drops softly like snow
First it gets hot then cold in the end it hurts

Amour Amour
Everyone just wants to tame you
Amour Amour in the end
caught between your teeth

Love is a wild animal
It bites and scratches and steps towards me
It holds me tightly with a thousand arms
and drags me into its love nest
It devours me completely
and retches me back out after many years
It drops softly like snow
First it gets hot then cold in the end it hurts

Amour Amour
Everyone just wants to tame you
Amour Amour in the end
caught between your teeth

Love is a wild animal
You fall into its trap
It stares into your eyes
Spellbound when its gaze hits you

Please please give me poison

[1] "Amour" is French for "love".

0

19

Альбом Sehnsucht. Тексты песен.

Sehnsucht (Желание)

Lass mich deine Trane reiten
ubers Kinn nach Afrika
wieder in den Schoss der Lowin
wo ich einst zuhause war
Zwischen deine langen Beinen
such den Schnee vom letzten Jahr
doch es ist kein Schnee mehr da

Lass mich deine Trane reiten
uber Wolken ohne Gluck
der grosse Vogel schiebt den Kopf
sanft in sein Versteck zuruck
Zwischen deine langen Beinen
such den Sand vom letzten Jahr
doch es ist kein Sand mehr da

Sehnsucht versteckt
sich wie ein Insekt
im Schlafe merkst du nicht
dass es dich sticht
glucklich werd ich nirgendwo
der Finger rutscht nach Mexiko
doch er versinkt im Ozean
Sehnsucht ist so grausam
  Позволь мне подняться по следам твоих слез
От подбородка до Африки
И вновь я в норе у волчицы
Где я раньше был как дома
Меж твоих длинных ног
Ищу прошлогодний снег
Но снега больше нет

Позволь мне подняться по следам твоих слез
До народов, не знающих счастья
Большая птица прячет свою голову
Тихонько в свое убежище
Меж твоих длинных ног
Ищу прошлогодний песок
Но песка больше нет

Желание прячется
Как насекомое
В твоем сне ты не замечаешь
Что оно жалит тебя
К счастью меня скоро нигде не будет
Палец скользит к Мексике
Но он тонет в океане
Желание безжалостно
Желание


Engel (Ангел)

Wer zu Lebzeit gut auf Erden
wird nach dem Tod ein Engel werden
den Blick gen Himmel fragst du dann
warum man sie nicht sehen kann

Erst wenn die Wolken schlafengehn
kann man uns am Himmel sehn
wir haben Angst und sind allein

Gott weiss ich will kein Engel sein

Sie leben hinterm Sonnenschein
getrennt von uns unendlich weit
sie mussen sich an Sterne krallen
damit sie nicht vom Himmel fallen

Erst wenn die Wolken schlafengehn
kann man uns am Himmel sehn
wir haben Angst und sind allein

Gott weiss ich will kein Engel sein

Erst wenn die Wolken schlafengehn
kann man uns am Himmel sehn
wir haben Angst und sind allein

Gott weiss ich will kein Engel sein
  Кто творил добро на земле
Станет после смерти ангелом
Обращаясь глазами к небу ты меня спрашиваешь
Почему их нельзя увидеть

Только когда облака уходят ко сну
Нас можно увидеть на небе
Нам страшно и мы одиноки

Бог знает, я не хочу быть ангелом

Они живут за горизонтом
Ужасно далеко и отдельно от нас
Они должны держаться за звезды (покрепче)
Чтобы не упасть с небес

Только когда облака уходят ко сну
Нас можно увидеть на небе
Нам страшно и мы одиноки

Бог знает, я не хочу быть ангелом

Только когда облака уходят ко сну
Нас можно увидеть на небе
Нам страшно и мы одиноки

Бог знает, я не хочу быть ангелом


Tier (Зверь)

Was macht ein Mann
was macht ein Mann
der zwischen Mensch und Tier
nicht unterscheiden kann
was

Er wird zu seiner Tochter gehen
sie ist schon und jung an Jahren
und dann wird er wie ein Hund
mit eigen Fleisch und Blut sich paaren

Was tust du
Was fuhlst du
Was bist du
doch nur ein
Tier

Was macht die Frau
was macht die Frau
die zwischen Tier und Mann
nicht unterscheiden kann

Sie taucht die Feder in sein Blut
schreibt sich selber einen Brief
entseelte Zeilen an die Kindheit
als der Vater bei ihr schlief

Was tust du
Was fuhlst du
Was bist du
doch nur ein Tier
  Что делает мужчина
Что делает мужчина
Который не может отличить
зверя от человека
Что

Он пойдет к своей дочери
Она так красива и юна
И тогда он все проделает по-собачьи
Со своей плотью и кровью

Что ты делаешь
Что ты чувствуешь
Кто ты
Да всего лишь
зверь

Что делает женщина
Что делает женщина
Которая не может отличить
зверя от человека

Она погружает перо в его кровь
И пишет сама себе письмо
В этих строках оживает ее детство
Когда отец спал в ее постели

Что ты делаешь
Что ты чувствуешь
Кто ты
Да всего лишь зверь.


Bestrafe Mich (Накажи Меня)

Bestrafe mich
bestrafe mich
Stroh wird Gold
und Gold wird Stein
deine Grosse macht mich klein
du darfst mein Bestrafer sein

Der Herrgott nimmt
der Herrgott gibt

Bestrafe mich
bestrafe mich
du meinst ja
und ich denk nein
schliess mich ein in dein Gebet
bevor der Wind noch kalter weht

Deine Grosse macht mich klein
du darfst mein Bestrafer sein
du darfst mein Bestrafer sein

Deine Grosse macht mich klein
du darfst mein Bestrafer sein
deine Grosse macht ihn klein
du wirst meine Strafe sein
Der Herrgott nimmt
der Herrgott gibt
doch gibt er nur dem
den er auch liebt
bestrafe mich
  Накажи меня
Накажи меня
Солома станет золотом
И золото станет камнем
Твое величие делает меня маленьким
Ты можешь быть моим палачом

Бог берет
Бог дает

Накажи меня
Накажи меня
Ты думаешь - да
А я считаю - нет
Заточи меня в твою темницу
Пока ветер не стал еще холоднее

Твое величие делает меня маленьким
Ты можешь быть моим палачом
Ты можешь быть моим палачом

Твое величие делает меня маленьким
Ты можешь быть моим палачом да
Твое величие делает меня маленьким
Ты будешь моим наказанием
Бог берет
Бог дает
Но он дает только тому
Кого он любит
Накажи меня


Du Hast (Ты ненавидишь)

Du
Du hast
Du hast mich

Du
Du hast
Du hast mich

Du hast mich
Du hast mich gefragt
Du hast mich gefragt
Du hast mich gefragt und ich hab nichts gesagt

Willst du bis Tod der Scheide
treu ihr sein fur alle Tage...

nein

Willst du bis Tod der Scheide
sie lieben auch in schlechten Tagen

nein

  Ты
Ты ненавидишь
Ты меня ненавидишь

Ты
Ты ненавидишь
Ты меня ненавидишь

Ты меня ненавидишь
Ты меня спросил
Ты меня спросил
Но я ничего не ответил

Хочешь ли ты мне хранить верность вечно
Пока смерть не разлучит нас

Нет

Хочешь ли ты мне хранить верность вечно
Пока смерть не разлучит нас

Нет



Buck Dich (Нагнись)

Buck dich befehl ich dir
wende dein Antlitz ab von mir
dein Gesicht ist mir egal
buck dich

Ein Zweibeiner auf allen Vieren
ich fuhre ihn spazieren
im Passgang den Flur entlang
ich bin enttauscht

Jetzt kommt er ruckwarts mir entgegen
Honig bleibt am Strumpfband kleben
ich bin enttauscht total enttauscht

Buck dich...
das Gesicht interessiert mich nicht

Der Zweibeiner hat sich gebuckt
in ein gutes Licht geruckt
zeig ich ihm was man machen kann
und ich fang zu weinen an

Der Zweifuss stammelt ein Gebet
aus Angst weil es mir schlechter geht
versucht er tief sich noch zu bucken
Tranen laufen hoch den Rucken

Buck dich...

Buck dich befehl ich dir
wende dein Antlitz ab von mir
dein Gesicht ist mir egal
buck dich nocheinmal

Buck dich...

  Нагнись, приказываю я тебе
Отвернись от меня
Мне наплевать на твое лицо
Нагнись

Двуногий на четырех конечностях
Я иду с ним на прогулку
По просторам коридора
Я разочарован

Теперь он ползет обратно ко мне
Мед склеил его колготки
Я разочарован, совершенно разочарован

Нагнись
Твое лицо мне безразлично

Двуногий нагнулся
Нагнулся к яркому свету
Я ему показываю, что можно делать
И начинаю плакать

Двуногий бормочет от страха молитву
Так как мне не так уж хорошо
Попробуй нагнуться еще ниже
Слезы катятся по спине

Нагнись

Нагнись, приказываю я тебе
Отвернись от меня
Твое лицо мне безразлично
Нагнись еще раз

Нагнись


Spiel Mit Mir (Играй со Мной)

Wir teilen Zimmer und das Bett
Bruderlein komm sei so nett
Bruderlein komm fass mich an
rutsch ganz dicht an mich heran

Vor dem Bett ein schwarzes Loch
und hinein fallt jedes Schaf
bin schon zu alt und zahl sie doch
denn ich find keinen Schlaf

Unterm Nabel im Geast
wartet schon ein weisser Traum
Bruderlein komm halt dich fest
und schuttel mir das Laub vom Baum

Spiel ein Spiel mit mir
gib mir deine Hand und

spiel mit mir ein Spiel
spiel mit mir ein Spiel
spiel mit mir weil wir alleine sind
spiel mit mir ein Spiel
Vater Mutter Kind

Dem Bruderlein schmerzt die Hand
er dreht sich wieder an die Wand
der Bruder hilft mir dann und wann
damit ich schlafen kann

Spiel ein Spiel mit mir
gib mir deine Hand und

spiel mit mir ein Spiel
spiel mit mir ein Spiel
spiel mit mir weil wir alleine sind
spiel mit mir ein Spiel
Vater Mutter Kind
  Мы делим комнату и постель
Братец, приди, будь так любезен
Братец, приди, коснись меня
Залезай ко мне поближе

Перед постелью - черная дыра
И туда прыгает каждая овечка
Слишком я стар, но все же их считаю
Так как не нахожу сна

Ниже пупка среди ветвей
Ждет тебя белая мечта
Братец, приди, прижмись покрепче
И сбрось листву с моего дерева

Играй со мной
Дай мне твою руку

И играй со мной в игру
Играй со мной в игру
Играй со мной так как мы одни
Играй со мной в игру
Папа, мама, ребенок

Рука причиняет брату боль
Он отворачивается к стене
Братец помогает иногда мне
Снова заснуть

Играй со мной
Дай мне твою руку

И играй со мной в игру
Играй со мной в игру
Играй со мной так как мы одни
Играй со мной в игру
Папа мама ребенок


Klavier (Пианино)

Sie sagen zu mir
schliess auf diese Tur
die Neugier wird zum Schrei
was wohl dahinter sei
hinter dieser Tur
steht ein Klavier
die Tasten sind staubig
die Saiten sind verstimmt
hinter dieser Tur
sitzt sie am Klavier
doch sie spielt nicht mehr
ach das ist so lang her

Dort am Klavier
lauschte ich ihr
und wenn ihr Spiel begann
hielt ich den Atem an

Sie sagte zu mir
ich bleib immer bei dir
doch es hatte nur den Schein
sie spielte fur mich allein
ich goss ihr Blut
ins Feuer meiner Wut
ich verschloss die Tur
man fragte nach ihr

Dort am Klavier
lauschte ich ihr
und wenn ihr Spiel begann
hielt ich den Atem an
Dort am Klavier
stand ich bei ihr
es hatte den Schein
sie spielte fur mich allein

Geoffnet ist die Tur
ei wie sie schreien
ich hore die Mutter flehen
der Vater schlagt auf mich ein
man lost sie vom Klavier
und niemand glaubt mir hier
das ich todkrank
von Kummer und Gestank

Dort am Klavier
lauschte ich ihr
und wenn ihr Spiel begann
hielt ich den Atem an
Dort am Klavier
lauschte sie mir
und als mein Spiel begann
hielt sie den Atem an
  Они мне сказали:
"Открой эту дверь",
И любопытство вылилось в крик.
Я вижу во тьме
За этой дверью
Старый рояль
Клавиши в пыли
Расстроены струны
За этой дверью
Она сидит за роялем,
Но уже не играет
Ах... уже очень давно.

Там, у рояля,
Я рядом стоял,
Она мне играла,
И я не дышал.

Она мне сказала,
Что будет со мною всегда,
И мне казалось,
Она играет лишь для меня.
Я залил кровью
Огонь моей ярости.
Я запер дверь.
Как я ненавидел её...

Там, у рояля,
Я рядом стоял,
Она мне играла,
И я не дышал.
Там, у рояля,
Я рядом стоял
И мне казалось,
Она играет лишь для меня.

Дверь открылась сама.
Они громко кричат.
Они бьют меня,
Хотят растоптать.
И никто не поверил,
Что я там был,
Закрыли все двери,
Оставив меня смертельно больным.

Там, у рояля,
Я рядом стоял,
Она мне играла,
И я не дышал.
Там, у рояля,
Она рядом лежала,
И когда я играл,
Она задержала дыхание.


Alter Mann (Старик)

Er wartet auf den Mittagswind
die Welle kommt und legt sich matt
mit einem Facher jeden Tag
der Alte macht das Wasser glatt

Ich werf den Stein zu meinem Spass
das Wasser sich im Kreis bewegt
der Alte sieht mich traurig an
und hat es wieder glatt gefegt

Im weissen Sand der alte Mann
zitternd sein Pfeife raucht
nur das Wasser und ich wissen
wozu er diesen Facher braucht

Die Ahnung schlaft wie ein Vulkan
zogernd hab ich dann gefragt
den Kopf geneigt es schien er schlaft
hat er bevor er starb gesagt

Das Wasser soll dein Spiegel sein
erst wenn es glatt ist, wirst du sehen
wieviel Marchen dir noch bleibt
und um Erlosung wirst du flehen

Den Facher an den Leib gepresst
im Todeskrampf erstarrt die Hand
die Finger mussten sie ihm brechen
der Facher bleibt zurueck im Sand

Den Alten ruf ich jeden Tag
er mochte mich doch hier erlosen
ich bleib zuruck im Mittagswind
und in dem Facher kann ich lesen

Das Wasser soll dein Spiegel sein
erst wenn es glatt ist wist du sehen
wieviel Marchen die noch bleibt
und um Erlosung wirst du flehen
  Он ждет полуденного ветра
Волна прибывает и обессилено растекается
Каждый день при помощи веера
Старик разглаживает волны

Я кидаю камень просто ради развлечения
Вода расходится кругами
Старик грустно смотрит на меня
И вновь разглаживает воду

На белом песке старик
Курит трубку и весь дрожит
Только вода и я знаем
Зачем ему нужен этот веер

Предчувствие дремлет как вулкан
Нерешительно, я все же спросил
Его голова склонилась как у спящего
Он ответил, что он до этого умер

Вода должна быть твоим зеркалом
И когда она спокойна, ты можешь увидеть
Сколько сказок еще тебе осталось
И ты будешь умолять об избавлении

Веер прижат к телу
В агонии рука тяжелеет
И пальцы все его переломаны
Веер падает обратно на песок

Каждый день зову я старика
Он мог бы меня освободить
Я стою под полуденным ветром
И могу читать по вееру

Вода должна быть твоим зеркалом
И когда она спокойна, ты можешь увидеть
Сколько сказок еще тебе осталось
И ты будешь умолять об избавлении


Eifersucht (Зависть)

Bin ich schoner
zerschneid mir das Gesicht
bin ich starker
brich feige mein Genick
bin ich kluger
tote mich und iss mein Hirn
Hab ich dein Weib
tote mich und iss mich ganz auf
dann iss mich ganz auf

Bin ich ehrlicher
beiss mir die Zunge ab
bin ich reicher
dann nimm mir alles
bin ich mutiger
tote mich und iss mein Herz
Hab ich dein Weib
tote mich und iss mich ganz auf
dann iss mich ganz auf
doch leck den Teller ab

Es kocht die Eifersucht

Hab ich so glatte Haut
zieh sie in Streifen ab
Hab ich die klaren Augen
nimm mir das Licht
Hab ich die reine Seele
tote sie in Flammen
Habe ich dein Weib dann
tote mich und iss mich ganz auf
dann iss mich ganz auf

doch leck den Teller ab

Es kocht die Eifersucht
  Если я красивее
Разрежь мне лицо
Если я сильнее
Разбей мне затылок, трус
Если я мудрее
Убей меня и съешь мой мозг
У меня твоя женщина -
Убей меня и съешь меня всего
Тогда съешь меня всего

Если я честнее
Выгрызи у меня язык
Если я богаче
Тогда возьми меня целиком
Если я храбрее
Убей меня и съешь мое сердце
У меня твоя женщина -
Убей меня и съешь меня всего
Тогда съешь меня всего
Только вылижи дочиста тарелку

Мы готовим блюдо под названием зависть

Если моя кожа такая гладкая
Сними ее полосками
Если мои глаза ясные
Забери у меня свет
Если моя душа чиста
Сожги ее в огне
И тогда если у меня твоя женщина
Убей меня и съешь меня всего
Тогда съешь меня всего

Только вылижи дочиста тарелку

Мы готовим блюдо под названием зависть


Kuss Mich / Fellfrosch
(Поцелуй меня / Лягушачья кожа)

Sie halt immer still
weil sie gefingert werden will
blaht sich auf im durren Gras
das feuchte Augelein wird nass

Gefangen in der Finsternis
sieht sie nie das Licht der Sonne
vor Geilheit zuckend fleht sie dann
die Zunge in dem Manne an

Kuss mich

Sie beisst sich in jeder Zunge fest
weil sie sich gerne lecken laesst
doch weil es etwas bitter schmeckt
wird sie selten nur gekusst

Gefangen in...

Kuss mich

Die Zunge kriecht jetzt aus dem Mund
und schlagt ihr wild und in Extase
mehrmals heftig ins Gesicht
sie blutet schrecklich aus der Nase

Gefangen in...

Kuss mich
auf meine feuchten Lippen
kuss mich
auch wenn es bitter schmeckt
kuss mich
  Она всегда держится спокойной
Потому что она хочет чтобы с ней поиграли пальчиками
Раздувается на высохшей траве
Ее влажный глаз становится мокрым

Она поймана в ловушку мрака
И никогда не видит света солнца
Вздрагивая от радости, она умоляет
О языке мужчины

Поцелуй меня

Она кусает его в каждый язык
Так как она любит позволять себя лизать
Но так как у нее несколько горький вкус
Ее редко только целуют

Она поймана в ловушку мрака…

Поцелуй меня

Язык ползет изо рта
И бьет ее дико и в экстазе
Много и сильно по лицу
Кровь льется рекой из ее носа

Она поймана в ловушку мрака…

Поцелуй меня
В мои влажные губы
Поцелуй меня
Даже когда у них горький привкус
Поцелуй меня


Engel (english version)

Live in virtue, no desire
In the grave an angel's choir
You look to heaven and wonder why
No one can see them in the sky

Just as the clouds have gone to sleep
Angels can be seen in heaven's keep
Alone in fear they question why
Goddamn not an angel when I die

Angels live, they never die
Apart from us, behind the sky
They're fading souls who've turned to ice
So ashen white in paradise

Just as the clouds have gone to sleep
Angels can be seen in heaven's keep
Alone in fear they question why
Goddamn not an angel when I die

Goddamn an angel when I die
Heaven must be hell in the sky
 

You Hate (english version)

You
You hate
You hate me
You hate me to say
You hate me to say
And I did not obey

Will you until death does sever
Be upright to her forever

Never

Will you 'til death be her rider
Her lover too, to stay inside her

Never

0

20

Альбом Mutter. Тексты песен.

Mein Herz Brennt (Мое сердце пылает)

Nun liebe Kinder gebt fein acht
Ich bin die Stimme auf dem Kissen
Ich hab euch etwas mitgebracht
Hab es aus meiner Brust gerissen

Mit diesem Herz hab ich die Macht
Die Augendlider zu erpressen
Ich singe bis der Tag erwacht
Ein heller Schein am Firmament
Mein Herz brennt

Sie kommen zu euch in der Nacht
Damonen Geister schwarze Feen
Sie kreichen aus dem Kellerschacht
Und werden unter euer Bettzeug sehen

Nun liebe Kinder gebt fein acht
Ich bin die Stimme aus dem Kissen
Ich hab euch etwas mitgebracht
Ein heller Schein am Firmament
Mein Herz brennt

Sie komme zu euch in der Nacht
Und stehlen eure kleinen heissen Tranen
Sie warten bis der Mond erwacht
Und drucken sie in meine kalten Venen

Nun liebe Kinder gebt fein acht
Ich bin die Stimme aus dem Kissen
Ich singe bis der Tach erwacht
Ein heller Schein am Firmament
Mein Herz Brennt
  Теперь, дорогие дети, обратите внимание,
Я - голос из подушки.
Я принес вам кое-что.
Я вырвал это из своей груди.

С этим сердцем у меня есть власть
Шантажировать веки.
Я пою, пока день не пробудится.
На небесах яркий свет,
Моё сердце пылает.

Они приходят к вам ночью -
Демоны, призраки, чёрные феи.
Они выползают из шахты подвала
И будут выглядывать из-под ваших кроватей.

Теперь, дорогие дети, обратите внимание,
Я - голос из подушки.
Я принес вам кое-что.
На небесах яркий свет,
Моё сердце пылает.

Они приходят к вам ночью
И крадут ваши маленькие горячие слёзы.
Они ждут, пока луна не пробудится,
И заливают их в мои холодные вены.

Теперь, дорогие дети, обратите внимание,
Я - голос из подушки.
Я принес вам кое-что.
На небесах яркий свет,
Моё сердце пылает


Links 234
(Левой! Левой! Раз-два-три!)

Kann man Herzen brechen
Konnen Herzen sprechen
Kann man Herzen qualen
Kann man Herzen stehlen

Sie wollen mein Herz am rechten fleck
Doch seh ich dann nach unten Weg

Da schlagt es links

Konnen Herzen singen
Kann ein Herz zerspringen
Konnen Herzen rein sein
Kann ein Herz aus Stein sein

Sie wollen mein Herz am rechten fleck
Doch seh ich dann nach unten Weg

Da schlagt es links

Links zwo drei vier links

Kann man Herzen fragen
Ein Kind darunter tragen
Kann man es verschenken
Mit dem Herzen denken

Sie wollen mein Herz am rechten fleck
Doch seh ich dan nach unten Weg

Da schlagt in der linken Brust
Der nieder hat es schlecht gewusst

Links zwo drei vier links
  Можно ли сердца разбить?
Могут сердца говорить?
Можно сердца терзать?
Можно сердца украсть?

Они хотят, чтобы моё сердце было с правой стороны,
Всё же я смотрю вниз

Там оно бьётся слева.

Могут ли сердца петь?
Может сердце разрываться на части?
Могут сердца быть чистыми?
Сердце может быть из камня.

Они хотят, чтобы моё сердце было с правой стороны,
Всё же я смотрю вниз

Там оно бьётся слева.

Левой, 2, 3, 4, левой!

Можно у сердца спросить?
И ребёнка под ним носить?
Можно его подарить?
С сердцем думать.

Они хотят, чтобы моё сердце было с правой стороны,
Всё же я смотрю вниз

Там оно бьётся слева.
Завистник это плохо знал.

Левой, 2, 3, 4, левой!


Sonne (Солнце)

Eins, zwei, drei, vier, funf,
sechs, sieben, acht, neun, aus

Alle warten auf das Licht
Furchtet euch, fuurchtet euch nicht
Die Sonne scheint mir aus den Augen
Sie wird heut' Nacht nicht untergehn
Und die Welt zahlt laut bis zehn

Eins, Hier kommt die Sonne
Zwei, Hier kommt die Sonne
Drei, Sie ist der hellste Stern von allen
Vier, Hier kommt die Sonne

Die Sonne scheint mir aus den Handen
kann verbrennen, kann euch blenden
Wenn sie aus den Fausten bricht
Legt sich Eis auf das Gesicht

Sie wird heut' Nacht nicht untergehn
Und die Welt zдhlt laut bis zehn

Eins, Hier kommt die Sonne
Zwei, Hier kommt die Sonne
Drei, Sie ist der hellste Stern von allen
Vier, Hier kommt die Sonne
Funf, Hier kommt die Sonne
Sechs, Hier kommt die Sonne
Sieben, Sie ist der hellste Stern von allen
Acht, Hier kommt die Sonne

Die Sonne scheint mir aus den Handen
kann verbrennen, kann dich blenden
Wenn sie aus den Fausten bricht
Legt sich Eis auf dein Gesicht
Legt sich schmerzend auf die Brust
Das Gleichgewicht wird zum Verlust
Lasst dich hart zu Boden gehn
Und die Welt zahlt laut bis zehn

Eins, Hier kommt die Sonne
Zwei, Hier kommt die Sonne
Drei, Sie ist der hellste Stern von allen
Vier, Und wird nie vom Himmel fallen
Funf, Hier kommt die Sonne
Sechs, Hier kommt die Sonne
Sieben, Sie ist der hellste Stern von allen
Acht, Neun, Hier kommt die Sonne
  Один, два, три, четыре, пять,
шесть, семь, восемь, девять, все!

Все ждут света.
Боитесь ли вы или не боитесь.
Солнце светит мне из глаз.
Сегодня ночью ему не зайти,
И мир громко считает до десяти.

Один, Сюда приходит солнце.
Два, Сюда приходит солнце.
Три, Оно самая яркая звезда из всех.
Четыре, Сюда приходит солнце.

Солнце мне из рук светит.
Может обжечь, может вас ослепить.
Если прорывается из кулаков оно,
Лед ложится на лицо.

Сегодня ночью ему не зайти,
И мир громко считает до десяти.

Один, Сюда приходит солнце.
Два, Сюда приходит солнце.
Три, Оно самая яркая звезда из всех.
Четыре, Сюда приходит солнце.
Пять, Сюда приходит солнце.
Шесть, Сюда приходит солнце.
Семь, Оно самая яркая звезда из всех.
Восемь, девять, Сюда приходит солнце.

Солнце светит мне из рук.
Может обжечь, может тебя ослепить.
Если прорывается из кулаков оно,
Лед ложится на лицо.
Ложится болезненно на грудь,
Равновесие теряется,
Вынуждая тебе жестко на землю упасть.
И мир громко считает до десяти.

Один, Сюда приходит солнце.
Два, Сюда приходит солнце.
Три, Оно самая яркая звезда из всех.
Четыре, И никогда не упадёт с неба.
Пять, Сюда приходит солнце.
Шесть, Сюда приходит солнце.
Семь, Оно самая яркая звезда из всех.
Восемь, девять, Сюда приходит солнце.



Ich Will (Я Хочу)

Ich will

Ich will dass ihr mir vertraut
Ich will dass ihr mir glaubt
Ich will eure Blicken spuren
Jeden Herzschlag kontrollieren

Ich will eure Stimme horen
Ich will die Ruhe storen
Ich will dass ihr mich gut seht
Ich will dass ihr mich versteht

Ich will eure Phantasie
Ich will eure Energie
Ich will eure Hande sehen
In beifall untergehen

Seht ihr mich
Versteht ihr mich
Fuhlt ihr mich
Hort ihr mich

Konnt ihr mich horen
Wir horen dich
Konnt ihr mich sehen
Wir sehen dich
Konnt ihr mich fuhlen
Wir fuhlen dich
Ich versteh euch nicht

Ich will

Wir wollen dass ihr uns vertraut
Wir wollen dass ihr uns alles glaubt
Wir wollen eure Hande sehen
Wir wollen in beifall untergehen

Konnt ihr mich horen
Wir horen dich
Konnt ihr mich sehen
Wir sehen dich
Konnt ihr mich fuhlen
Wir fuhlen dich
Ich versteh euch nicht

Konnt ihr mich horen
Wir horen dich
Konnt ihr mich sehen
Wir sehen dich
Konnt ihr mich fuhlen
Wir fuhlen dich
Ich versteh euch nicht

Ich will

  Я хочу.

Я хочу, чтобы вы доверяли мне.
Я хочу, чтобы вы верили мне.
Я хочу чувствовать ваши глаза.
Контролировать каждое биение сердца.

Я хочу слышать ваши голоса.
Я хочу нарушить спокойствие.
Я хочу, чтобы вы хорошо видели меня.
Я хочу, чтобы вы поняли меня.

Я хочу вашу фантазию.
Я хочу вашу энергию.
Я хочу видеть ваши руки.
Утонуть в аплодисментах.

Вы видите меня?
Вы понимаете меня?
Вы чувствуете меня?
Вы слышите меня?

Вы можете слышать меня?
Мы тебя слышим
Вы можете видеть меня?
Мы тебя видим
Вы можете чувствовать меня?
Мы тебя чувствуем
Я не понимаю вас.

Я хочу.

Мы хотим, чтобы вы доверяли нам.
Мы хотим, чтобы вы верили нам во всем.
Мы хотим видеть ваши руки.
Мы хотим утонуть в аплодисментах - да!

Вы можете слышать меня?
Мы тебя слышим
Вы можете видеть меня?
Мы тебя видим
Вы можете чувствовать меня?
Мы тебя чувствуем
Я не понимаю вас.

Вы можете слышать меня?
Мы тебя слышим
Вы можете видеть меня?
Мы тебя видим
Вы можете чувствовать меня?
Мы тебя чувствуем
Я не понимаю вас.

Я хочу.


Feuer Frei! (Свободный Огонь!)

Getadelt wird wer schmerzen kennt
Vom Feuer das die Haut verbrennt
Ich werf ein Licht In mein Gesicht
Ein heisser Schrei
Feuer frei!

Bang Bang

Geadelt ist wer schmerzen kennt
Vom Feuer das den Geist verbrennt
Ein Funkenstoss In ihren Schoss
Ein heisser Schrei
Feuer frei!

Bang Bang
Feuer frei!

Gefahrlich ist wer schmerzen kennt
Vom Feuer das den Geist verbrennt
Bang Bang
Gefahrlich das gebrannte Kind
Mit feuer das vom Leiben trennt
Ein heisser Schrei
Bang Bang
Feuer frei!

Dein Gluck
Ist nicht mein Gluck
Ist mein Ungluck

Bang Bang
Feuer frei!
  Осужден будет каждый, кто знает боль
От огня, сжигающего кожу
Бросаю огонь в свое лицо
Мой горячий крик
Свободный огонь!

Удар, удар!

Благословен, кто знает боль
от огня, сжигающего дух
Удары искр в ее колени
Мой горячий крик
Свободный огонь!

Удар, удар!
Свободный огонь!

Опасен тот, кто знает боль
От огня, сжигающего дух
Удар, удар!
Опасен сожженный ребенок,
Огнем разъединенный с жизнью
Горячий крик
Удар, удар!
Свободный огонь!

Твое счастье -
Не мое счастье
Это мое несчастье

Удар, удар!
Свободный огонь!


Mutter (Мать)

Die Tranen greiser Kinderschar
Ich zieh sie auf ein weisser Haar
Werf in die Luft die nasse Kette
Und wunsch mir dass ich eine Mutter hatte

Keine Sonne die mir scheint
Keine Brust hat Milch geweint
In meiner Kehle steckt ein Schlauch
Hab keinem Nabel auf dem bauch

Mutter

Ich durfte keine Nippel lecken
Und keine Falte zum verstecken
Niemand gab mir einem Namen
Gezeugt in hast und ohne samen

Die Mutter die mich nie geboren
Hab ich heute Nacht geschworen
Ich werd ihr eine Krankheit schenken
Und sie danach im Fluss versenken

Mutter

In ihren Lungen wohnt ein Aal
Auf meiner Stirn ein Muttermal
Entferne es mit messers kuss
Auch wenn ich daran sterben muss

Mutter

In ihren Lungen wohnt ein Aal
Auf meiner Stirn ein Muttermal
Entferne es mit messers kuss
Auch wenn ich verbluten muss

Mutter
gib mir Kraft
  Слёзы дряхлой толпы детей
Я тяну на белый волос.
Бросаю в воздух мокрое ожерелье
И желаю себе, чтобы у меня была бы мать.

Солнце мне не светит,
Грудь не плакала молоком.
В моё горло вставлен шланг,
У меня нет пупка на животе.

Мать.

Я не мог лизать сосок,
И нет морщин, чтобы их скрывать.
Никто не давал мне имени,
Зачат в спешке и без семени.

Матерью, которая меня никогда не рожала,
Я сегодня ночью поклянусь,
что подарю ей болезнь
И затем опущу её в реку.

Мать.

В её легких живет угорь.
На моём лбу родимое пятно.
Оно удаляется поцелуем ножа,
Даже если я должен умереть.

Мать

В её легких живет угорь.
На моём лбу родимое пятно.
Оно удаляется поцелуем ножа,
Даже если я должен истекать кровью.

Мать.
О, дай мне силы.


Spieluhr (Музыкальная шкатулка)

Ein kleiner Mensch stirbt nur zum Schein
wollte ganz alleine sein
das kleine Herz stand still fur Stunden
so hat man es fur tot befunden
es wird verscharrt in nassem Sand
mit einer Spieluhr in der Hand

Der erste Schnee das Grab bedeckt
hat ganz sanft das Kind geweckt
in einer kalten Winternacht
ist das kleine Herz erwacht

Als der Frost ins Kind geflogen
hat es die Spieluhr aufgezogen
eine Melodie im Wind
und aus der Erde singt das Kind

Hoppe hoppe Reiter
und kein Engel steigt herab
mein Herz schlagt nicht mehr weiter
nur der Regen weint am Grab
Hoppe hoppe Reiter
eine Melodie im Wind
mein Herz schlagt nicht mehr weiter
und aus der Erde singt das Kind

Der kalte Mond in voller Pracht
hort die Schreie in der Nacht
und kein Engel steigt herab
nur der Regen weint am Grab

Zwischen harten Eichendielen
wird es mit der Spieluhr spielen
eine Melodie im Wind
und aus der Erde singt das Kind

Hoppe hoppe Reiter
und kein Engel steigt herab
mein Herz schlagt nicht mehr weiter
nur der Regen weint am Grab
Hoppe hoppe Reiter
eine Melodie im Wind
mein Herz schlagt nicht mehr weiter
und aus der Erde singt das Kind

Hoppe hoppe Reiter
mein Herz schlagt nicht mehr weiter

Am Totensonntag horten sie
aus Gottes Acker diese Melodie
da haben sie es ausgebettet
das kleine Herz im Kind gerettet

Hoppe hoppe Reiter
eine Melodie im Wind
mein Herz schlagt nicht mehr weiter
und auf der Erde singt das Kind
Hoppe hoppe Reiter
und kein Engel steigt herab
mein Herz schlagt nicht mehr weiter
nur der Regen weint am Grab
  Маленький человек только притворяется умершим,
Он хочет остаться совсем один.
Маленькое сердце остановилось на время,
Поэтому его подготовили к смерти.
Он будет захоронен в сыром песке
С музыкальной шкатулкой в руке.

Первый снег покрыл могилу
И осторожно разбудил ребёнка.
Холодной зимней ночью
Маленькое сердце проснулось.

Мороз, в ребёнка проникший,
Завел музыкальную шкатулку.
Мелодия в ветре,
И поёт ребёнок из земли.

Вверх и вниз, всадник,
И ангел не спускается,
Моё сердце больше не бьётся,
Только дождь плачет на могиле.
Вверх и вниз, всадник,
Мелодия в ветре,
Моё сердце больше не бьётся,
И из земли ребёнок поёт.

Холодная луна в полном великолепии
Слышит крики ночью,
И ангел не спускается,
Только дождь плачет на могиле.

Между крепкими досками дуба
Будет играть с музыкальной шкатулкой
Мелодия в ветре,
И из земли поёт ребёнок.

Вверх и вниз, всадник,
И ангел не спускается,
Моё сердце больше не бьётся,
Только дождь плачет на могиле.
Вверх и вниз, всадник,
Мелодия в ветре,
Моё сердце больше не бьётся,
И из земли ребёнок поёт.

Вверх и вниз, всадник,
Моё сердце больше не бьётся.

В мёртвое воскресенье они услышали
Из пашни бога эту мелодию.
Они увидели его успокоенным
Маленькое сердце в спасённом ребёнке.

Вверх и вниз, всадник,
Мелодия в ветре,
Моё сердце больше не бьётся,
И на земле ребёнок поёт.
Вверх и вниз, всадник,
И ангел не спускается,
Моё сердце больше не бьётся,
Только дождь плачет на могиле.


Zwitter (Гермафродит)

Ich hab ihr einen Kuss gestohlen
sie wollte sich ihn wiederholen
ich hab sie nicht mehr losgelassen
verschmolzen so zu einer Masse
so ist es mir nur allzurecht
ich bin ein schones Zweigeschlecht
zwei Seelen unter meiner Brust
zwei Geschlechter eine Lust

Zwitter

Ich gehe anders durch den Tag
Ich bin der schonste Mensch von allen
Ich sehe wunderbare Dinge
Die sind mir vorher gar nicht aufgefallen
Ich kann mich jeden Tag beglucken
Ich kann mir selber Rosen schicken
Da ist kein zweiter und kein dritter
Eins und eins das ist gleich

Zwitter
Ich bin so verliebt
Zwitter
Ich bin in mich verliebt

Eins fur mich eins fur dich
Gibt es nicht fur mich
Eins fur mich eins fur dich
Eins und eins das bin ich

Ich bin alleine doch nicht allein
Ich kann mit mir zusammen sein
Ich kusse fruh mein Spiegelbild
Und schlafe abends mit mir ein
Wenn die anderen Madchen suchten
Konnt ich mich schon selbst befruchten
So bin ich dann auch nicht verzagt
Wenn einer zu mir: "Fick dich" sagt

Zwitter
Ich bin so verliebt
Zwitter
Ich bin in mich verliebt

Eins fur mich eins fur dich
Gibt es nicht fur mich
Eins fur mich eins fur dich
Eins und eins das bin ich
  Я украл у нее поцелуй
Она захотела его повторить.
Я не дал ей уйти,
Мы сливались в одно целое.
Теперь у меня все хорошо,
Я - красивый двуполый.
Две души в моей груди,
Два пола - одно желание.

Гермафродит Гермафродит

Я меняюсь каждым днем.
Я - самый красивый человек из всех.
Я вижу замечательные вещи,
Которые прежде я не замечал.
Я могу делать себя счастливым каждый день.
Я могу посылать себе розы.
Нет второго и нет третьего,
Один и один такой же.

Гермафродит Гермафродит
Я влюблен
Гермафродит Гермафродит
Я люблю сам себя.

Один для меня - Один для тебя
Не дает ничего - Мне

Один для меня - Один для тебя
Один и один ... Это - я

Я один и одновременно нет,
Я могу быть сам с собой.
Рано утром я поцелую свое отражение,
И я сплю сам с собой вечером.
Когда другие девочек искали,
Могу я сам себя оплодотварять.
Я даже не падаю духом,
Когда каждый говорит: "Трахни себя сам".

Гермафродит Гермафродит
Я влюблен
Гермафродит Гермафродит
Я люблю сам себя.

Один для меня - Один для тебя
Не дает ничего - Мне

Один для меня - Один для тебя
Один и один ... Это - я


Rein Raus (Туда-Сюда)

Ich bin der Reiter
du bist das Ross
ich steige auf
wir reiten los
du stohnst ich sag dir vor
ein Elefant im Nadelohr

Rein Raus

Ich bin der Reiter
du bist das Ross
ich hab den Schlussel
du hast das Schloss
die Tur geht auf ich trete ein
das Leben kann so prachtvoll sein

Rein Raus

Tiefer tiefer
sag es sag es laut
tiefer tiefer
ich fuhl mich wohl in deiner Haut
und tausend Elefanten brechen aus

Der Ritt war kurz
es tut mir leid
ich steige ab hab keine Zeit
muss jetzt zu den anderen Pferden
wollen auch geritten werden

Rein Raus
  Я - всадник,
Ты - лошадь,
Я залажу,
Мы ездим верхом без
Ты стонешь,
Я сказал тебе -
Слон в ушке иглы.

Туда-сюда

Я - всадник,
Ты - лошадь,
У меня ключик,
У тебя замок,
Дверь открывается,
Я вхожу
Жизнь может быть настолько великолепна.

Туда-сюда

Глубже, глубже!
Скажи это! Скажи это громко!
Глубже, глубже!
Я чувствую себя, хорошо, в твоей коже,
И тысяча слонов вырываются...

Поездка верхом была коротка
Это меня расстраивает,
Я спускаюсь,
Нету у меня времени.
Должен теперь к другим лошадям...
Которые тоже хотят, быть оседланными.

Туда-сюда

Туда, глубже
Сюда, глубже


Adios (Прощай)

Er legt die Nadel auf die Ader
und bittet die Musik herein
zwischen Hals und Unterarm
die Melodie fahrt leise ins Gebein

Er hat die Augen zugemacht
in seinem Blut tobt eine Schlacht
ein Heer marschiert durch seinen Darm
die Eingeweide werden langsam warm

Nicht ist fur dich
nichts war fur dich
nichts bleibt fur dich
fur immer

Er nimmt die Nadel von der Ader
die Melodie fahrt aus der Haut
Geigen brennen mit Gekreisch
Harfen schneiden sich ins Fleisch

er hat die Augen aufgemacht
doch er ist nicht aufgewacht

Nicht ist fur dich
nichts war fur dich
nichts bleibt fur dich
fur immer
  Он кладет иглу на вену,
Музыку просит войти.
Между шеей и предплечьем
Мелодия тихо проникает в тело.

Он закрыл глаза,
В его крови бушует битва,
Армия марширует через его кишку,
Внутренности медленно теплеют.

Ничего для тебя нет,
Ничего не было для тебя,
Ничего не остаётся для тебя,
Навсегда.

Он убирает иглу от вены,
Мелодия проникает из кожи,
Скрипки горят с визгом,
Арфы режутся в мясо.

Он открыл глаза,
Но он ещё не проснулся.

Ничего для тебя нет,
Ничего не было для тебя,
Ничего не остаётся для тебя,
Навсегда.


Nebel (Туман)

Sie stehen eng umschlungen
ein Fleischgemisch so reich an Tagen
wo das Meer das Land beruhrt
will sie ihm die Wahrheit sagen

Doch ihre Worte frisst der Wind
wo das Meer zu Ende ist
halt sie zitternd seine Hand
und hat ihn auf die Stirn gekusst

Sie tragt den Abend in der Brust
und weiss dass sie verleben muss
sie legt den Kopf in seinen Schoss
und bittet einen letzten Kuss

und dann hat er sie gekusst
wo das Meer zu Ende ist
ihre Lippen schwach und blass
und seine Augen werden nass

Der letzte Kuss ist so lang her
der letzte Kuss
er erinnert sich nicht mehr
  Они стоят, крепко обнявшись,
Смесь плоти, столь богатой во дни,
Когда море касалось земли
Она хочет рассказать ему правду.

Но ветер съедает её слова,
Где море кончается,
Она, дрожа, держит его руку
И целует его в лоб.

Она носит вечер в своей груди,
И знает, что должна прожить.
Она кладет голову на его колени
И просит последний поцелуй.

И затем он поцеловал её,
Где море кончается,
Её губы слабые и бледные,
И его глаза становятся влажными.

Последний поцелуй длится так долго,
Последний поцелуй,
Он больше не вспоминает

0

21

Альбом Herzeleid. Тексты песен.

Wollt Ihr das Bett in Flammen Sehen
(Вы хотите увидеть кровать в огне?)

Wollt ihr das Bett in Flammen sehen
Wollt ihr in Haut und Haaren untergehen
Ihr wollt doch auch den Dolch in Laken stecken
Ihr wollt doch auch das Blut vom Degen Lecken

Rammstein

Ihr seht die Kreuze auf dem Kissen
Ihr meint euch darf die Unschult kussen
Ihr glaubt zu toten ware schwer
Doch wo kommen all die Toten her

Rammstein

Sex ist eine Schlacht
Liebe ist Krieg

Wollt ihr das Bett in Flammen sehen
Wollt ihr in Haut und Haaren untergehen
Ihr wollt doch auch den Dolch in Laken stecken
Ihr wollt doch auch das Blut vom Degen Lecken

Rammstein

  Вы хотите увидеть кровать в огне?
Вы хотите в коже и волосах утонуть?
Вы ведь тоже хотите вонзить кинжал в простыню
Вы ведь тоже хотите кровь со шпаги слизать!

Раммштайн!

Вы видите кресты на подушке
Вы думаете, вас может невиновность поцеловать?
Вы верите, что убивать тяжело?
Откуда тогда берутся все мертвецы?!

Раммштайн!

Секс - это битва
Любовь - это война...

Вы хотите увидеть кровать в огне?
Вы хотите в коже и волосах утонуть?
Вы ведь тоже хотите вонзить кинжал в простыню
Вы ведь тоже хотите кровь со шпаги слизать!

Раммштайн!


Der Meister (Мастер)

Lauft!

Weil der Meister uns gesandt
Verkunden wir den Untergang
Der Reiter der Boshaftigkeit
Futtert sein Geschwur aus Neid

Die Wahrheit ist wie ein Gewitter
Es kommt zu dir du kannst es horen
Es kund zu tun ist ach so bitter
Es kommt zu dir um zu zerstoren

Weil die Nacht im Sterben lag
Verkunden vir den jungsten Tag
Es wird kein Erbarmen geben
Lauft, lauft um euer Leben

Die Warheit ist ein Chor aus Wind
Kein Engel kommt um euch zu rachen
Diese Tage aure letzen sind
Wie Stabchen wird euch zerbrechen

Er kommt zu euch als das Verderben

Die Warheit ist ein Chor aus Wind
Kein Engel lommt um euch zu rachen
Diese Taeg eure Letzen sind
Wie Stabchen wird euch zerbrechen
  Бегите

Так как учитель нас изгнал
Мы провозглашаем погибель
Рыцарь злобы
Питает свою гнойную рану зависти

Истина похожа на бурю
Она приходит к тебе ты можешь ее услышать
Так горько провозглашать вести
Это приходит к тебе неся разрушения

Когда ночь уйдет на покой (в могилу)
Мы провозгласим последний (судный) день
Больше не будет жалости
Бегите, бегите ради вашей жизни

Истина как хор ветров
Ни один ангел не придет чтобы отомстить за вас
Это ваши последние дни
Вас сломает как тонкие прутья

Это падет на вас подобно порче

Истина как хор ветров
Ни один ангел не придет чтобы отомстить за вас
Это ваши последние дни
Вас сломает как тонкие прутья


Weisses Fleisch (Белая плоть)

Du auf dem Schulhof
Ich zum Toten bereit
Und keiner her weiss
Von meiner Einsamkeit
Rote Striemen auf weisser Haut
Ich tue die weh
Und du jammerst laut
Jetzt hast du Angst
Und ich bin soweit
Mein schwarzes Blut
Versaut dir das Kleid

Dein weisses Fleisch erregt mich so
Ich bin doch nur ein Gigolo
Dein weisses Fleisch erleuchtet mich

Mein schwarzes Blut
und dein weisses Fleisch
Ich wer immer geiler von deinem Gekreisch
Der Angstschweiss da auf deiner weisses Stirn
Hagelt in mein krankes Gehirn

Dein weisses Fleisch erregt mich so
Ich bin doch nur ein Gigolo
Dein weisses Fleisch erleuchtet mich
Mein Vater war genau wie ich
Dein weisses Flesch erleuchtet mich

Jetzt hast du Angst und ich bin soweit
Mein krankez Dasein nach Erlosung schreit
Dein weisses Fleisch wird mein Schafott
In meinem Himmel gibt es keinen Gott

Dein weisses Fleisch erregt mich so
Ich bin doch nur ein Gigolo
Dein weisses Fleisch erleuchtet mich
Mein Vater war genau wie ich
Dein weisses Fleisch erregt mich so
Ich bin ein trauriger Gigalo
Dein weisses Fleisch eurleuchtet mich
  Ты на школьном дворе
Я готов убивать
И никто не знает
о моем одиночестве
Красные раны на белой коже
Я тебе причиняю боль
И ты громко стенаешь
Теперь тебе страшно
И я готов
Моя черная кровь
Пачкает тебе платье

Твоя белая плоть так меня возбуждает
Но я всего лишь жиголо
Твоя белая плоть меня зажигает

Моя черная кровь и твоя белая плоть
Я все больше возбуждаюсь от твоих пронзительных криков
Пот страха проступает на твоем белом лбу
И скатывается градинами на мой больной мозг

Твоя белая плоть так меня возбуждает
Но я всего лишь жиголо
Твоя белая плоть меня зажигает
Мой отец был такой же как я
Твоя белая плоть меня зажигает

Теперь тебе страшно. И я готов
Моя больная сущность вопит об избавлении
Твоя белая плоть будет моим эшафотом
В моих небесах нет бога

Твоя белая плоть так меня возбуждает
Но я всего лишь жиголо
Твоя белая плоть меня зажигает
Мой отец был такой же как я
Твоя белая плоть так меня возбуждает
Но я всего лишь жиголо
Твоя белая плоть меня зажигает


Asche Zu Asche (Пепел к Пеплу)

Warmer Korper
Heisses Kreuz
Falsches Urteil
Kaltes Grab

Auf dem Kreuze lieg ich jetz
Sie schlagen mir die Nagel ein
Das Feuer wascht die Seele rein
Und ubrig bleibt ein Mundvoll Asche

Asche Zu Asche

Ich komm wieder
In zehn Tagen
Als dein Schatten
Und werd dich jagen

Heimlich werd ich auferstehen
Und du wirdst um Gnade flehen
Dann knie ich mich in dein Gesicht
Und steck den Finger in die Asche

Asche zu Asche
Und Staub zu Staub
  Горячее тело,
Палящий крест,
Неверный приговор,
Холодная могила.

Теперь на кресте лежу я,
Они вбивают гвозди в меня.
Огонь очищает мою душу,
И полон рот пепла.

Пепел к пеплу

Я возвращусь
через десять дней,
Как твоя тень
Буду тебя преследовать.

Я тайно воскресну,
И ты будешь умолять о пощаде.
Затем я встану на колени у твоего лица
И опущу свой палец в пепел.

Пепел к пеплу,
Прах к праху


Seemann (Моряк)

Komm in mein Boot
Ein Sturm kommt auf
Und es wird Nacht

Wo willst du hin
So ganz allein
Treibst du davon

Wer halt deine Hand
Wenn es dich
Nach unten zieht

Wo willst du hine
So uferlos
Die kalte See

Komm in mein Boot
Der Herbstwind halt
Die Segel straff

Jetzt stehst du da an der Laterne
Hast Tranen im Gesicht
Das Tageslicht fallt auf die Seite
Der Herbstwind fegt die Strasse leer

Jetzt stehst du da an der Laterne
Hast Tranen im Gesicht
Das Abendlicht verjagt sie Schatten
Die Zeit steht still und es wird Herbst

Komm in mein Boot
Die Sehnsucht wird
Der Steurmann

Komm in mein Boot
Der beste Seemann
War doch ich

Jetzts stehst du da an der Laterne
Hast Tranen im Gesicht
Das Feuer nimmst du von der Kerze
Die Zeit steht still und es wird Herbst

Sie sprachen nur von deiner Mutter
So gnadenlos is nur die Nacht
Am ende bleib ich doch alleine
Die Zeit steht still
Und mir ist kalt
  Приходи на мою лодку.
Начинается шторм,
И наступает ночь.

Где ты хочешь оказаться?
Совсем одна (один)
Ты уплываешь.

Кто держит твою руку,
Когда тебя
Тянет вниз?

Где ты хочешь оказаться?
Такое безбрежное,
Холодное море.

Приходи на мою лодку.
Осенний ветер держит
Туго натянутым парус.

Теперь ты стоишь у фонаря
Со слезами на глазах.
Дневной свет падает на сторону,
Осенний ветер чисто подметает улицу.

Теперь ты стоишь у фонаря
Со слезами на глазах.
Вечерний свет прогоняет тени.
Время замерло, и осень пришла.

Приходи на мою лодку.
Тоска будет
рулевым

Приходи на мою лодку.
Лучшим моряком
Был всё же я.

Теперь ты стоишь у фонаря
Со слезами на глазах.
Ты берёшь огонь со свечи.
Время замерло, и осень пришла.

Они говорили только о твоей матери,
Такая безжалостная - только ночь.
В конце я остаюсь всё же один.
Время остановилось,
И мне холодно…


Du Riechst So Gut
(Ты пахнешь так хорошо!)

Der Wahnsinn
ist nur eine schmale Brucke
die Ufer sind Vernunft und Trieb
ich steig dir nach
das Sonnenlicht den Geist verwirrt
ein blindes Kind das vorwarts kriecht
weil es seine Mutter riecht

Ich finde dich

Die Spur ist frisch und auf die Brucke
tropft dein Schweiss dein warmes Blut
ich seh dich nicht
ich riech dich nur Ich spure Dich
ein Raubtier das vor Hunger schreit
wittere ich dich meilenweit

Du riechst so gut
du riechst so gut
ich geh dir hinterher
du riechst so gut
ich finde dich - so gut
ich steig dir nach
du riechst so gut
gleich hab ich dich

Jetzt hab ich dich

Ich warte bis es dunkel ist
dann fass ich an die nasse Haut
verrate mich nicht
oh siehst du nicht die Brucke brennt
hor auf zu schreien und wehre dich nicht
weil sie sonst auseinander bricht

Du riechst so gut
du riechst so gut
ich geh dir hinterher
du riechst so gut
ich finde Dich - so gut
ich fass dich an
du riechst so gut
jetzt hab ich dich

Du riechst so gut
du riechst so gut
ich geh dir hinterher
  Безумие -
Это лишь узкий мост,
грань меж разумом и страстью.
я преследую тебя.
свет солнца путает сознанье,
я как слепой ребёнок, тянущийся вперед
к матери своей, которую он чует.

Я нахожу тебя.

След свеж и на мосту -
капающий пот и теплая кровь твоя.
тебя не вижу я,
тебя лишь ощущаю, чувствую тебя.
я как хищник, кричащий от голода,
чувствую тебя на много миль вокруг.

Ты пахнешь так хорошо,
ты пахнешь так хорошо.
я следую за тобою всюду.
ты пахнешь так хорошо.
я нахожу тебя.
- так хорошо.
я преследую тебя.
ты пахнешь так хорошо,
и скоро будешь ты моей.

Теперь моя ты.

Я подожду, пока наступит ночь,
дотронусь до твоей влажной кожи.
не предавай меня.
о, ты не видишь горящий мост,
прекрати кричать, не сопротивляйся мне,
Потому что иначе он разрушится.

Ты пахнешь так хорошо,
ты пахнешь так хорошо.
я следую за тобою всюду.
ты пахнешь так хорошо.
я нахожу тебя.
- так хорошо.
я преследую тебя.
ты пахнешь так хорошо,
и скоро будешь ты моей.

Ты пахнешь так хорошо,
ты пахнешь так хорошо.
я следую за тобою всюду.


Das Alte Leid (Старая Боль)

Aus der Bohne und in das Licht
ein Wesen mich zu gehen drangt
fur die selbe Sache und das alte Leid
meine Tranen mit Gelachter fangt
und auf der Matte fault ein junger Leib
wo das Schicksal seine Puppen lenkt
fur die selbe Sache und das alte Leid
weiss ich endlich hier wird nichts verschenkt

Aus der Bohne und in das Nichts
weiss jeder was am Ende bleibt
dieselbe Sache und das alte Leid
mich so langsam in den Wahnsinn treibt
und auf der Matte tobt derselbe Krieg
mir immer noch das Herz versengt
dieselbe Sache und das alte Leid
weiss ich endlich ....

Ich will ficken

Nie mehr das alte Leid

Aus der Bohne und in das Nichts
weiss jeder was am Ende bleibt
dieselbe Sache und das alte Leid
mich so langsam in den Wahnsinn treibt
und auf der Matte tobt derselbe Krieg
mir immer noch das Herz versengt
dieselbe Sache und das alte Leid
weiss ich endlich ...
  По доске и в свет
Сущность меня идти заставляет
Ради все того же и старой боли
Мои слезы со смехом ловит
И на подстилке гниет молодое тело.
Где судьба своими марианетками управляет,
Ради все того же и старой боли,
Понял я наконец, здесь ничего не бывает даром.

По доске и в никуда
Знает каждый, что в конце остается
Все то же и старая боль
Меня так медленно гонит к безумию
И на подстилке бушует та же война
Мне все еще сердце обжигает
Все то же и старая боль,
Знаю я наконец,

Я хочу трахать!!!

Старая боль - больше никогда
Больше никогда
Старая боль - больше никогда

По доске и в свет
Сущность меня идти заставляет
Ради все того же и старой боли
Мои слезы со смехом ловит
И на подстилке гниет молодое тело.
Где судьба своими марианетками управляет
Ради все того же и старой боли
Понял я наконец, здесь ничего не бывает даром.

Знаю я наконец,

Никогда больше старая боль
Никогда больше
Никогда больше старая боль


Heirate Mich (Выходи за меня)

Mann sieht ihn um die Kirche schleichen
seit einem Jahr ist er allein
Die Trauer nahm ihm alle Sinne
schlaft jede Nacht bei ihrem Stein

Dort bei den Glocken schlaft ein Stein
und ich alleine kann ihn lesen
und auf dem Zaun der rote Hahn
ist seiner Zeit dein Herz gewesen

Die Furcht auf diesen Zaun gespiesst
geh ich nun graben jede Nacht
zu sehen was noch ubrig ist
von dem Gesicht das mir gelacht

Dort bei den Glocken verbring ich die Nacht
dort zwischen Schnecken ein einsames Tier
tagsuber lauf ich der Nacht hinterher
zum zweitenmal entkommst du mir

Heirate mich

Mit meinen Handen grab ich tief
zu finden was ich so vermisst
und als der Mond im schonsten Kleid
hab deinen kalten Mund gekusst

Ich nehm dich zartlich in den Arm
doch deine Haut reisst wie Papier
und Teile fallen von dir ab
zum zweitenmal entkommst du mir

Dort bei den Glocken verbring ich die Nacht
dort zwischen Schnecken ein einsames Tier
tagsuber lauf ich der Nacht hinterher
zum zweitenmal entkommst du mir

Heirate mich

So nehm ich was noch ubrig ist
die Nacht ist heiss und wir sind nackt
zum Fluch der Hahn den Morgen grusst
ich hab den Kopf ihm abgehackt
  Его видят молчаливо кружащимся вокруг церкви
Уже год как он один
Боль забрала все его чувства
Он спит каждую ночь у ее камня

Там у колоколов спит один камень
Лишь я один могу читать что на нем написано
На изгороди красный петух
И в свое время твое сердце

Было наколото страхом на эту изгородь
Каждую ночь я копаю
Чтобы посмотреть что еще у меня осталось
От лица которое некогда улыбалось мне

Там среди колоколов провожу я ночь
Среди улиток я одиноким зверем
Бегу весь день за ночью
Во второй раз ты убегаешь от меня

Выйди за меня замуж

Копаю глубоко голыми руками
Чтобы найти ту что я потерял
Подобную луне в своем самом прекрасном платье
Целую твой холодный рот

Я нежно беру тебя за руку
И твоя кожа рвется как бумага
И куски отваливаются от тебя
Во второй раз ты убегаешь от меня

Там среди колоколов провожу я ночь
Среди улиток я одиноким зверем
Бегу весь день за ночью
Во второй раз ты убегаешь от меня

Выйди за меня замуж

Итак я беру то что еще осталось
Ночь горяча а мы наги
Я проклинаю петуха который приветствует утро
И отрубаю ему голову.


Herzeleid (Сердечная боль)

Bewahret einander
vor Herzleid
denn kurz ist die Zeit
die ihr beisammen seid
denn wenn euch auch
viele Jahre vereinen
werden sie wie
Minuten euch scheinen

Herzeleid

Bewahret einander
vor der Zweisamkeit

Herzeleid
  Берегите друг друга
От сердечной боли
Так как короток миг
Что вы проводите вместе
Даже если вы
Объедините многие годы
Они вам
покажутся минутами

Сердечная боль

Берегите друг друга
От одиночества вдвоем

Сердечная боль


Laichzeit (Время нереста)

Er liebt die Mutter
und von der Seite
den Fisch gibt er ihr selbst
dieser hautet sich vor leerem Hoden
die alte Haut fallt auf den Boden

Er liebt die Schwester
und von hinten
der Fisch frisst sich zum Mund
die Kiemen blutig noch vom saugen
an den roten grossen Augen

Laichzeit
es ist Laichzeit

Er liebt den Hund
oh Gott von oben
der Fisch jetzt mit der Zunge kusst
speit tote Milch dir ins Gesicht
ihn anzufassen wagst du nicht

Laichzeit
uberall Fischmilch
es ist Laichzeit

Die Mutter hat das Meer geholt
Laichzeit
die Schwestern haben keine Zeit
Laichzeit
der Hund steht winkend am Gestade
Laichzeit
der Fisch braucht seine Einsamkeit
Laichzeit
  Он занимается любовью со своей матерью
А в стороне
Он угощает себя рыбой
Которая теряет кожу из-за опустевших яиц
Старая кожа падает на землю

Он занимается любовью со своей сестрой
И сзади рыба
Прогрызает ее до самого рта
Жабры исходят кровью после отсоса
Огромные красные глаза

Время нереста
Это время нереста

Он занимается любовью с собакой
О Боже, кроме того
Рыба теперь целует своим языком
Выплевывает мертвое молоко в лицо
И ты не решаешься его коснуться

Время нереста
Везде рыбье молоко
Это время нереста

Мать забрала море
Время нереста
У сестер нет времени
Время нереста
Собака метит пляж
Время нереста
Рыбе нужно одиночество
Время нереста


Rammstein (Раммштайн)

Rammstein
Ein Mensch brennt
Rammstein
Fleischgeruch liegt in der Luft
Rammstein
ein Kind stirbt
Rammstein
die Sonne scheint

Rammstein
ein Flammenmeer
Rammstein
Blut gerinnt auf dem Asphalt
Rammstein
Mutter schreien
Rammstein
die Sonne scheint

Rammstein
ein Massengrab
Rammstein
kein Entrinnen
Rammstein
kein Vogel singt mehr
Rammstein
die Sonne scheint

Rammstein
  Раммштайн
Человек горит
Раммштайн
Запах плоти в воздухе
Раммштайн
Ребенок умирает
Раммштайн
Солнце сияет

Раммштайн
Море пламени
Раммштайн
Кровь сворачивается на асфальте
Раммштайн
Матери кричат
Раммштайн
Солнце сияет

Раммштайн
Братская могила
Раммштайн
Нет выхода
Раммштайн
Ни одна птица больше не поет
Раммштайн
А солнце сияет

Раммштайн

0

22

История Rammstein

    Говорят, что в переводе с греческого, слово Rammstein означает "чудо", "необыкновенное событие", "феномен". Не известно, правда ли это, но то, что подобный перевод очень ярко характеризует немецкую металлическую группу Rammstein - факт, пожалуй, неоспоримый. Они культовые? Они сумасшедшие? Может быть... "Раммштайн", можно сказать, успешнейшая и самая спорная рок-группа Германии, и понять ее нелегко, но с кем-либо перепутать или вовсе не заметить просто нельзя. Мнения о "Раммштайн" кардинально расходятся: одни находят их слишком грубыми, скандальными, сексуальными и женоненавистническими, и всячески отрицают их творчество. Другие восхищаются их уникальным сценическим шоу, фантастическими видеоклипами, суровым, но не таким уж идиотски-банальным содержанием текстов. Некоторые обвиняют их в праворадикальных и даже нацистских взглядах, приписывают в вину музыкантам выходки их ошалевших поклонников. Но как бы то не было, группа, чьи песни пробились в верхние строчки хит-парадов всего мира, чья музыка звучит в культовых фильмах и рекламных роликах, кому солидные музыкальные журналы посвящают престижные полосы, заслуживает пристального внимания и изучения. Особый интерес к "Раммштайн" в России придает, видимо, то обстоятельство, что сей "феномен" зародился в чем-то близкой нам по духу Восточной Германии (ГДР). Группа совершила прорыв в современной музыке - все их песни написаны и поются исключительно на немецком языке, который прежде в мире никогда особенно музыкально-песенным не считался. Группа, впоследствии названная Rammstein, была образована в начале 1993-го года Рихардом Круспе, Тиллем Линдеманном и Христофом Шнайдером.

    Собравшись в полном составе, участники новоиспеченной команды принялись за сочинительство и репетиции. За сочинение текстов стал отвечать Тилль. Сочинением музыки занимались коллективно. [Вообще концепция придумывания новой песни выглядит примерно так: Тилль приносит текст, говорит, какую мелодию он предполагал в качестве основы, и музыканты, основываясь на структуре текста и полученных рекомендациях вокалиста, начинают импровизировать, мало-помалу выстраивая гармонию. По мере прохождения времени, у каждого из участников Rammstein появляются какие-то идеи, приемы, которые выносятся, так сказать, на консилиум, и потом, если всех все устраивает, начинается "обкатка" песни, ее шлифовка, которую обычно делают продюсер и звукорежиссер. Хотя, конечно, зачастую то, что сначала пробуют "на зуб" музыканты, в конечном итоге приводит к совершенно противоположным результатам, и песня получается принципиально не похожей на первый вариант.] Группа в тот момент нигде не выступала, играла лишь на вечеринках у друзей. Почти год, до середины 1994-го года, группа так и не имела названия. О нем задумались лишь тогда, когда с фирмой "Motor Music Gmbh" удалось подписать контракт на выпуск первой пластинки. Тилль: "Мы были вынуждены быстро придумать какое-нибудь название. Кто-то из нас сказал: "Rammstein". Это название все сочли очень хорошим: Ramm (таран) и Stein (камень) выражают движение, силу и твердость". "Rammstein" в буквальном переводе означает "таранный камень", а в Германии этим словом называют специальные каменные заграждения на тротуарах для автомобилей. Судьба, однако, сыграла с раммштайновцами злую шутку. Когда группа стала известной, многие стали интерпретировать название совсем по-другому, подозревая музыкантов в намеренной провокации. Дело в том, что в августе 1988 года на базе НАТО в маленьком немецком городке Rams+ein (одно "м") во время проведения показательных полетов произошла трагедия. В воздухе столкнулись два истребителя и рухнули на головы зрителей. Пятьдесят человек было сожжено заживо, еще более 30-ти умерло затем в больнице, десятки были искалечены. Дело происходило в Западной Германии, и участники Rammstein об этом ничего не знали. А когда узнали, то единогласно решили съездить на место трагедии и увидеть его своими глазами. [На самом деле участникам группы было хорошо известно об этой трагедии, и они выбрали свое название именно в напоминание о ней. Правда, потом в интервью они начали регулярно менять "легенду", то открещиваясь от этой преднамеренной провокации, то признавая ее.]. Со временем само название Rammstein стало для противников группы своеобразным красной тряпкой, а команда оказалась в роли общественного провокатора. Одна из первых написанных песен группы была посвящена как раз вышеупомянутой трагедии. Эта одноименная композиция (Rammstein), появившись в ответ на злобные выпады, быстро стала своеобразным гимном группы. Интересно, что после этой скандальной истории сами музыканты иногда утверждали в интервью, что название появилось именно как напоминание о катастрофе. Весь 1994-й год участники новоиспеченной команды посвятили поискам своего неповторимого стиля и звучания. Все раммштайновцы играли до этого в группах с совершенно разными стилями, но, по их словам, никто из них не был творчески удовлетворен. Собравшись вместе, они скорее знали, какую музыку не хотят играть: "Наш стиль стал совсем не тем, что мы сначала искали, и вышел за рамки понимания. Мы не хотели делать пародию на американскую музыку или что-то похожее на панк. Это должно было быть что-то, что мы могли делать все вместе..."

    От концерта к концерту раммштайновцы пытались все больше удивить и шокировать публику, формируя свое отличительное, ни с чем не сравнимое шоу. Шоу-эффекты для хеви-групп - это давняя традиция: в 70-е годы ужасные шоу показывал Элис Купер, выставляя на сцене гильотину и т.п., "Rolling Stones" игрались на сцене с гигантскими надувными членами, "KISS" на сцене плевали огнем и кровью. Раммштайновцы начали использовать спецэффекты первыми из немецких групп, т.к. до них это делали только интернациональные коллективы. "Нам нравится грохот и огонь, - говорит Рихард, - сначала мы хотели просто играть тяжелую, громкую музыку как "Metallica". Но мы выглядели просто слишком добропорядочными и невзрачными, а мы не так легкомысленны, как американские рокеры. Поэтому мы всегда ставили на сцене много спецэффектов. Наш воинственный стиль не придуман, он самостоятельно развивается. Но есть живые сцены, которые для некоторых на границе хорошего вкуса и безвкусицы". Очень скоро выявилась коллективная любовь участников группы к огню и всяческим пиротехническим эффектам.
    Особенно это вдохновляло Тилля, который принялся собственноручно конструировать различные взрывные механизмы: "Огонь очаровывает меня. Однажды я принес с собой два больших фейверка на выступление и взорвал их между двумя песнями. Народ ликовал, а я обжег себе руки. Я нашел все это безумно хорошей идеей - то, что я между песнями не стою просто так, а чем-то занят. Я сделал себе перчатки, которые "плевали" огнем, затем защиту от огня. Один раз на наш концерт из-за сцены выскочили пожарные. Благодаря этому я случайно узнал, что нужно специальное разрешение, чтобы "играть" с пиротехническими эффектами. Так я сдал экзамен по обращению с фейверками". В самом начале своей карьеры раммштайновцы сами пытались конструировать себе сценические "игрушки". Результаты этих экспериментов не всегда были безобидными. Наверное, в музыкальном мире не найдется группы более обожженной и покалеченной от своих же выдумок: "У нас есть знакомый, который был иностранным легионером и он доставал нам "ТНТ" (динамит), чтобы мы могли делать бомбы. Мы положили взрывчатку в фотокассету, а потом засунули в купленную на рынке рыбу, чтобы испытать ее действие. Результат был таков: рыба совершенно исчезла, и от нее ничего не осталось. А однажды на фестивале в нашем гардеробе взорвалась такая коробочка... Это был плохой номер. Теперь мы используем только проверенные взрывные снаряды".

    В январе 1996-го года вышел сингл "Seemann" (Моряк), а так же видеоклип на эту композицию, снятый в Гамбурге под руководством продюсера Лазло Кадара. Как раз в это время группа начала уделять больше внимания визуальной стороне своего творчества. Порой это приводило к неожиданным последствиям. Свой дебютный альбом раммштайновцы разослали многим известным режиссерам с целью убедить кого-либо из них снять клип для группы. Именно так альбом оказался у культового режиссера Дэвида Линча, поклонниками творчества которого являлись ребята (среди прочих, диск отправили так же Тарантино, Карпентеру и Ридди Скотту). Линч, правда, от предложения отказался - в самом разгаре у него были съемки фильма "Шоссе в никуда" и отвлекаться на какой-то клип ему было некогда. Но спустя два месяца Линч неожиданно связался с группой. Помог случай. Когда Линч с женой ехал на съемки, она поставила пришедший по почте диск в проигрыватель. Музыка так понравилась Линчу, что он решил включить в саундтрек снимаемого фильма две композиции этой начинающей группы: "Rammstein" и "Heirate mich" (Выйди за меня замуж). Фильм Линча, как и музыка Rammstein, сделан в традиции страшных историй, в духе черной романтики. Обе композиции Линч использует в тех моментах фильма, где ужас достигает своего апогея. Как пояснили сами музыканты: "Дэвид не понимает по-немецки ни слова, но это не имеет никакого значения; для него была важна атмосфера песен. Он инстинктивно чувствовал, что наше видение мира очень близко ему. Ведь в его фильме, говоря упрощенно, речь идет о шизофрении, опасности, одержимости, о личном апокалипсисе. А это некоторые из тем, разрабатываемых нами с самого начала. В этом отношении сотрудничество представляется вполне логичным. У него и у нас постоянно идет речь об искусстве провокации и о провокации в искусстве". Фильм, вышедший на экраны всего мира в августе 1996-го года (в Европе - в апреле 1997-го года), значительно способствовал долгожданному приобретению Rammstein всемирной известности. Теперь на них обратили внимание и в Америке. Почти весь 1996-ой год группа провела на гастролях по Германии и соседним странам, участвовала в многочисленных международных фестивалях. 27-го Марта раммштайновцы впервые появились на шоу MTV "Hanging Out". Тогда же у группы появляется первый официальный фан-клуб. Тексты, сочиненные Тиллем для нового альбома, образны, символичны, иногда даже поэтичны и отличаются этим от текстов других немецких рок-групп. Его стиль простирается от лирических, символичных картин ("Под пупком, в зарослях, ждет уже белая мечта... И стряхни мне листву с дерева..."), до банальных, провокационных высказываний ("Нагнись, отверни от меня свое лицо. Твое лицо мне безразлично") Название альбома "Sehnsucht" выбрано участниками коллектива не случайно. Слово "Sehn" (мания, влечение) как часть названия проходит красной нитью через все песни альбома.

    Песни Rammstein вызывают разные, порой противоречивые ассоциации и многими по-разному интерпретируются. Это хорошо видно на примере песни "Klavier" (Пианино): "Вы говорите мне - открой эту дверь. Любопытство становится криком, что же кроется за ... За этой дверью она сидит за пианино, но она больше не играет. Ах! Как давно это было! Я лил ее кровь в огне моей ярости. Я закрыл дверь..." Удручающая атмосфера этих строчек напоминает страшные фильмы Альфреда Хичкока. По словам Тилля, в тексте речь идет о мыслях и чувствах убийцы: "Klavier" - моя любимая песня на диске. Над текстом я работал два года, начав с беззаветного романтического, любовного стихотворения, посвященного учительнице музыки, и потом развив его в гротеск и сюрреализм". Много недоразумений в тексте к песне "Buck dich" (Нагнись), при этом речь в ней идет о неспособности человека любить другого по-настоящему. Тилль: "Инспирировал меня к написанию этого текста фильм, который потряс меня до глубины души. Один "мешок с деньгами" хочет испытать полное удовлетворение от всего, что касалось бы секса. Но все это безуспешно, потому что, то единственное чувство, которое действительно наполняет человека - желание любить и быть любимым - нельзя купить за деньги". Еще один пример, песня "Tier" (Зверь) о насилии над детьми. Тилль: "Когда мужчина насилует ребенка, он становится на одну ступеньку, делящую его со зверем. Инцест, насилие, сексуальные домогательства - самые отвратительные преступления. Меня эта тема очень задевает. Я был потрясен, когда услышал об изнасилованных девочках в Бельгии, которые были убиты. У меня самого есть дочь. Когда я представляю себе, что такое может случиться с моей дочкой, я не знаю, что бы я сделал..."
    Песню "Bestrafe mich" (Накажи меня) многие рассматривают из-за двусмысленности как дешевый садомазохизм. Однако в действительности она описывает отношения человека к Богу. Тилль: "Я думаю, что Бога нет. И если он есть, и он фактически допускает все несчастья на этой земле, тогда он должен меня наказать вместе с другими страдающими. Я не стану молиться такому Богу". Песня "Alter Mann" (Старик) глубокомысленная, философская, с лирическими картинами, которых от Rammstein никто не ожидал: "Вода должна быть твоим зеркалом. Только когда она будет гладкой, ты можешь увидеть, сколько сказок тебе еще осталось". Тилль: "Это ода старости и бренности бытия. В моем коротком отпуске на Мальдивах я видел старика, который с утра до вечера подметал пляж перед бунгало. Как только он заканчивал, кто-то вновь делал "рябчики" на песке. Старик просто снова произвольно начинал все с начала. Равнодушие и его невозмутимое спокойствие произвело на меня сильное впечатление. Точно так же и в жизни - все вечно возвращается на круги своя, только каждый раз немного иначе".

    1 апреля 1997 года в свет вышел первый сингл с нового альбома под названием "Engel" (Ангел), который тут же попал в первые строчки немецких чартов. 23-го мая эта выразительная индустриальная баллада без особой помощи радио достигла золотого статуса по продажам. Песня, написанная Линдеманном, пожалуй, несколько не характерна для Rammstein: "Текст идет из сказки, которую мне читали в детстве. Мальчик спрашивает своего папу после того, как умерла мама: "Где сейчас моя мама?" Папа отвечает: "Она сейчас превратилась в ангела и живет на небе. Посмотри вверх - там среди звезд теперь твоя мама!" Эта история меня очаровала. И я ощущал, как одинок и беззащитен мальчик после того, как он потерял мать". Одновременно с песней появляется видеоклип, снятый под руководством Ханнеса Россачера. Клип снимался в Гамбурге в клубе "Prinzenbar". На все шокирующие эротические сцены в нем группу вдохновило жутковатое окончание фильма Квентина Тарантино "From Dust Till Down" (От заката до рассвета), а поджоги, естественно в нем присутствующие - типичная специализация раммштайновцев.  Клип снимали, что называется, "семейным подрядом". "Когда мы писали сценарий к клипу, я попросил выделить роль одного из ангелов для моей дочери. Самое смешное было то, что когда ее уже сняли, она решила стать режиссером, - рассказал потом Тилль, - Нелли говорила: "Папа, ты не там стоишь, ты не так держишь руку" - вся съемочная группа умирала от смеха, когда этот маленький ангелочек с крылышками и серьезным лицом пытался всеми командовать!" Сюжет клипа, учитывая содержание песни, несколько удивителен. На вечеринке собралась странная компания. Здесь можно увидеть косматых рокеров в черных кожаных костюмах с серебряными заклепками, злобно смотрящих друг на друга, и полуголых, сильно накрашенных моделей. Они сидят за столами или танцуют "дикие" танцы под тяжелый индустриальный саунд, который "в живую" рубит группа на сцене. Трое мужчин в черном (Тилль, Христоф и Христиан) заходят в этот клуб и занимают самый близкий к сцене столик. Музыканты на сцене оказываются второй половиной Rammstein (Рихард, Пауль, Оливер). В столбе дыма на сцене внезапно появляется фигура в черном длинном плаще. Она раздвигает руки, одеяние падает на сцену и все видят темнокожую девушку. На ней надето только бикини из маленьких блестящих металлических колечек, а ее шею обвивает тигровый питон в два с половиной метра. Она соблазнительно танцует, а затем, оставив змею на сцене, подходит к столику раммштайновцев и начинает танцевать прямо на столе перед Христианом. Он открывает рот, и девушка подставляет ногу для поцелуя. Потом она берет со стола бутылку и льет виски себе на ногу, струйки бегут по ней и попадают в рот Христиана.  После этой сцены начинается огненный финал: синие молнии окутывают тело девушки, и она превращаются в Христиана, который становится огненным духом, из растопыренных пальцев которого вылетают фонтаны искр. На другом конце сцены внезапно появляется Тилль в черных очках, черном длинном кожаном плаще и с огнеметом в руках. Он направляет огонь на музыкантов на сцене. Рихард, Пауль и Оливер отвечают ему со сцены огнем из трех метающих искры гитар. Вся сцена утоплена в пламени...
    Интерес к группе в связи с успехом "Engel", отразился на продажах первого альбома "Herzeleid". Он еще выше поднимается в немецких хит-парадах, достигнув к маю 14-й позиции. В то же самое время выпускается еще один сингл, на этот раз с ремиксом на "Engel", сделанным одним из друзей группы. На этом же сингле впервые появляются две новые, ранее не выпускавшиеся композиции "Wilder Wein" (Дикое Вино) и "Feurrader" (Огненное колесо), которые не попали затем в альбом. Группа тем временем привлекала все больше и больше фэнов, активно гастролируя по Германии, Австрии, Швейцарии, Голландии, Бельгии и Франции.

    21 июля в свет вышел второй сингл с будущего альбома с композицией "Du hast" (Ты Имеешь). Одновременно появился клип, снятый в Бранденбурге под руководством Филипа Штольца. Съемки проходили в заброшенной местности у ворот бывшей казармы советской армии. В песне "Du hast" речь идет о конфликте между мужской дружбой и любовью к женщине. "Вместе это не функционирует, что мы знаем из собственного опыта, - говорит Христоф, который и написал сценарий к этому "анти-свадебному" гимну, - В Rammstein это так: мы расстались со своими женщинами, но никогда не расстанемся с группой. Только наши дети для нас важнее группы". Тут стоит отметить, что четыре раммштайновца - отцы: у Тилля есть дочь, которая живет с ним, по дочери у Рихарда и Христиана, у Пауля - сын. Сюжет клипа поистине драматичен.  Христоф, ударник Rammstein стоит как обвиняемый перед судом. Его лицо искажено страхом. Обильный пот выступил на лбу. На него пристальным холодным взглядом смотрит судья, лицо которого спрятано под маской. "Ты хочешь, пока смерть не разлучит вас, быть верным ей всю жизнь?" - спрашивает его судья. Действие сопровождается мелодичным пением ангельского голоса. Пауза. Внезапно судья подходит, льет из канистры бензин на приговоренного к смерти Христофа и поджигает его. Пламя взвивается до потолка. Христоф, шатаясь, бредет "живым факелом" по мрачному залу суда... "Сюжет клипа - объясняет Христоф, взявший на себя главную роль, в то время как его друзья изображают судей в масках - "Я играю члена мафиозной группировки, который изменил ей из-за любви к женщине. За измену я должен ответить. Но эта история заканчивается так, как никто не предполагал..."  В первой строчке гремящей индустриальной песни Тилль поет хрипящим прокуренным голосом единственную фразу: "Ты ненавидишь меня, ты ненавидишь меня, ты меня спрашивала, а я ничего не отвечал..." В то время, пока звучит эта строчка, на экране видно, как "Волга" (ГАЗ-21) *Да-да! Она самая! Наша - родная ;).* приближается к старому заброшенному сараю. За рулем темноволосая женщина в красном платье, рядом сидит Христоф. На их лицах страх и отчаяние. Христоф снимает предохранитель на пистолете и медленно идет в сарай, где его ждут остальные участники "раммштайновской мафии". Но опасения оказываются напрасными. Его встречают с распростертыми объятиями, как пропавшего без вести друга. Потом все пьют виски, празднуя счастливое возвращение. Побледневшая невеста в это время со страхом представляет себе разборки над любимым. Внезапно распахивается дверь сарая, и раммштайновцы выходят наружу.  Женщина ищет взгляд Христофа, но, выйдя из-за спины Христиана, он принципиально не смотрит в ее сторону. Мельком взглянув на часы, он проходит мимо нее. В следующий момент машина, взрывается, взлетает на воздух вместе с преданной любовницей. Машину охватывает огненный шар колоссальный размеров...
    На съемках раммштайновцы устроили настоящий огненный ад, который почти вышел из-под контроля. "Бомба была, вообще-то, установлена профессиональными пиротехниками и соответствовала всем требованиям, - рассказал Тилль, - Но ударная волна свалила меня на землю, и огонь распространился за доли секунды на огромное пространство. Все разбежались. Христоф, заплатил за эту "горячую" сцену ожогами второй степени на руках и спине". Но усилия и ожоги оказались не напрасными - клип быстро стал фаворитом на MTV, а интерес к группе продолжал расти.

    В начале августа первый альбом "Herzeleid" и сингл "Engel" стали золотыми, число проданных дисков достигло 450.000 экземпляров. К моменту выхода альбома "Sehnsucht" в августе 1997 года интерес к Rammstein был настолько высок, что альбом почти сразу занял первую строчку в немецком хит-параде.  Обложка альбома была выполнена в различных версиях, что несколько запутало фэнов группы. На обложке изображены лица раммштайновцев, выполненные в своеобразном "мумифицированном" виде, с загадочными обвивающими лицо и торчащими железяками. *Этими самыми загадочными железками, во времена Второй Мировой Войны, СС'овцы измеряли параметры черепа человека. Тем самым решали, посылать его на фронт или в концлагерь.* Обложка была сделана самими участниками группы, причем каждый работал над своей физиономией персонально. В немецкой версии на обложке была представлена общая фотография со всеми шестью портретами, которую с обратной стороны можно было разложить в один большой постер. На остальной части Европы этот постер складывался таким образом, что на лицевой части буклета может быть изображен лишь один из членов группы. Впрочем, участники Rammstein на этих фотографиях выглядят настолько похоже, что на витрине магазина альбом узнается независимо от того, кто изображен на обложке. Этим раммштайновцы хотели подчеркнуть, что каждый из них внес одинаковый вклад в создание альбома. Название альбома во всех европейских экземплярах напечатано прямо на футляре. В американской версии издатели решили обойтись без всех этих изысков.

    После появления этого долгожданного альбома стало очевидно, что ни одна немецкая группа не становилась столь успешной как Rammstein в Германии, где далеко не каждая команда, поющая на родном немецком, имеет успех. То же самое произошло вскоре в Австрии и Швейцарии. А спустя две недели, новый альбом группы уже прочно обосновался в Европейских чартах "Биллборда" наряду с альбомами "The Prodigy", "Rolling Stones" и "Radiohead". Это уже было похоже на покорение Европы. На очереди была Америка. По поводу "завоевания" Америки ребята не питали особых иллюзий. Пожалуй, еще не было группы, поющей на "иностранном" для американских слушателей языке и добившейся сколько-нибудь серьезного успеха за океаном. Поэтому без особых надежд было решено начать с малого - обкатать свою программу в американских клубах. 3 и 6 сентября группа выступает в двух нью-йоркских клубах: "Bank" и "Batcave Downtown". Первое, хотя и весьма поверхностное, знакомство с американской публикой проходит весьма успешно, поэтому решено было продолжить начатое с более серьезной подготовкой.
    В сентябре - октябре Rammstein с размахом гастролируют по своим уже проверенным местам: Германии, Австрии и Швейцарии. В этом туре, состоящем из 23-х концертов, Rammstein поддерживает группа "KMFDM". Теперь на концертах собирались огромные массы людей - в среднем от 10.000 до 30.000 человек. В ноябре группа гастролировала по остальной Европе, посетив Швецию, Испанию, Италию, Великобританию, Голландию и Польшу. На этот раз концерт в Польском городе Катовица прошел без всяких эксцессов перед 8000-й толпой восторженных зрителей, не желавших отпускать "разогревающий" Rammstein для выступления основной группы. 21 ноября в свет вышел новый сингл группы Rammstein, включающий кавер-версию песни известной немецкой группы Kraftwerk "Das Modell" (Модель), ранее не издававшуюся композицию "Kokain" (Кокаин), а также компьютерную игру Rammstein. Идея с игрой пришла в голову директору группы, желавшему чем-то развлечь поклонников. Суть игры - стрельба в изображение человека в рамочке с помощью огнемета. [В последствии, музыканты признали, что кавер "Das Modell", также как и изданная ранее песня "Du Riechts So Gut" не настолько были хороши, чтобы выпускать их отдельными синглами].

    Наконец, в декабре 1997-го года группа отправилась в свое первое настоящее американское турне, поддерживая выступления "KMFDM", которые были более известны заокеанской публике. Контракта на издание пластинки в США у группы еще не было. Все зависело от реакции американцев на их шоу. Перед поездкой, несмотря на всякое отсутствие энтузиазма у участников группы, две песни были записаны специально для американского рынка на английском языке "You Hate" (Du hast) и "Engel" (Angel). Как потом оказалось, раммштайновцев предчувствия не обманули. Американские ди-джеи просто отказывались проигрывать англоязычный вариант песен, предпочитая оригинальный немецкий. В отличие от явно не сложившихся отношений с немецкой прессой, а особенно радиостанциями, за океаном все получилось с точностью наоборот. По словам самих участников команды, все дело в политике американской и немецкой. И дома, и в штатах их считали странной группой. Но если в Германии любая "странность" - повод для негласного запрета, то в Америке наоборот: "Поэтому те немецкие журналисты, которым не нравится наша музыка, не просто помалкивают, а спешат наградить нас каким-нибудь не слишком изысканным пороком, типа обвинений в нацизме. Немцам почему-то трудно поверить в то, что наше шоу - всего лишь шоу, а не "фига в кармане". Американцы, напротив, интересную мысль готовы свести к одной-двум простым, и желательно, чтобы какая-нибудь из них была с гомосексуальным уклоном..."
    В своем первом туре по восьми штатам, раммштайновцам пришлось внести некоторые изменения в свое шоу. Группа находилась на сцене всего по 30 минут и к тому же из-за строгих противопожарных правил была вынуждена отказаться от некоторых своих пиротехнических эффектов. Молниеносный тур по штатам был для группы большим испытанием, которое она с честью выдержала, значительно расширив свою аудиторию за счет американских фэнов. Несмотря на полную экзотичность германской группы, поющей, говорящей и действующей по-немецки, их причудливое мрачное шоу шокировало и обескуражило американцев своим натурализмом: "600 фэнов в лос-анжелесском клубе "Палладиум" задержали дыхание: Певец Тилль Линдеманн стоит неподвижно как статуя на краю сцены. Тут внезапно подпрыгивает Христиан, с двухметровой неоновой лампой в руке, подбегает к Тиллю и со всей силой разбивает ее о его мускулистое плечо. Стекло вдребезги разбивается, кровь течет из маленьких ранок на голове по шее и стекает по плечам. Тилль остается неподвижным, но орет: "Keiner will mich!" (Никто меня не хочет!). А потом начинает петь: "Твое величие делает меня маленьким. Ты должен быть моим судьей!" *Фрагмент первого куплета песни "Bestrafe mich" (Накажи меня)*. "Многие из них думали, что кровь всего лишь кетчуп, - рассказал Тилль после выступления, - Но ранения были настоящие, хотя и не запланированные. Христиан должен был попасть мне только по плечу, но он промахнулся и попал мне в висок. Слава Богу, раны были не глубокие, их не пришлось зашивать". Восторженные отклики фэнов и прессы оказались для группы чрезвычайно важны для дальнейшего "завоевания" Америки. Сами раммштайновцы тоже остались весьма довольны неожиданно свалившимся на них успехом: "Нам понравилась откровенность публики: не надо никакой пиротехники, никаких голых женщин, чтобы произвести на американцев впечатление музыкой. Правда, пиротехника и красивые ноги тоже никому еще не мешали. Но, видимо, американцам достаточно музыки, чтобы полюбить музыку. Это здорово!" Воодушевление первыми успехами в Штатах, группа возвратилась в Европу. На родине их ждало приятное известие - группа по итогам года стала лауреатом серьезной германской премии "Echo" в категории "Лучший новый немецкий исполнитель".

    Первые три недели 1998-го года музыканты провели в отпуске, но уже в конце апреля, действуя по принципу "куй железо пока горячо", команда вновь отправилась в столь дружелюбно принявшую их Америку. На этот раз группа была приглашена в турне группы "Korn" под названием "Korn's Family Values" (Семейные ценности Корна) в качестве второго хэдлайнера. "Мы счастливы быть именно вторыми потому, что, возглавляя подобное турне, вы ответственны за весь вечер. Второй хэдлайнер не имеет на своих плечах такой ответственности, поэтому вы можете экспериментировать. Это легче, нет такого давления, поэтому мы довольны. Это турне "Korn", и "Rammstein" очень счастливы, что их пригласили играть с ними. Масса поклонников придет на шоу именно из-за "Korn", и мы осознаем это. Смысл этого тура вовсе не в том, чтобы люди вышли после концерта и говорили, что кто-то играл лучше всех, а чтобы поклонники покидали концерт и говорили, что они провели фантастический вечер и видели пять прекрасный команд. Цель Rammstein в том, чтобы, находясь в турне "Korn", быть в состоянии играть для такого множества народа и играть так хорошо, как мы можем. К счастью, остальные группы будут делать то же самое, и это будет сногсшибательный вечер для любого". Все билеты на 5 концертов тура были мгновенно распроданы. Сингл "Du hast" на немецком языке беспрерывно крутили все местные радиостанции. Ажиотаж вокруг Rammstein все нарастал. На этот раз группе удалось показать американцем свое огненное шоу в полном варианте. Свои 50 минут на сцене раммштайновцы смогли использовать для максимального удара, представив тяжелое по драматизму и тону музыки шоу. Концерты показали прежде всего металлическую сторону музыкального арсенала группы. Но как тогда писали критики: "Часто подавляющая мощность их живого звука не умаляла ни на йоту бесчисленное число утонченных и техно-звучащих тонов, которые помогают делать стиль Rammstein таким специфическим". Выступления Rammstein привели в восторг американских фэнов от Лос-Анджелеса до Нью-Йорка. Со времени "Scorpions" не было других немецких групп, которые могли бы утвердиться в Америке. На выступления в "Roxy" в Нью-Йорке, где последний раз Мадонна презентовала свой альбом "Ray of Light", пришло свыше 2000 фэнов. Спрос был так высок, что многим не хватило билетов. *Напоминает спрос на билеты Московского концерта в Лужниках. Многим тоже не хватило* Вот так это описывалось в местной прессе: "В 22 часа 30 минут Rammstein начинают свое огненное шоу. Тилль выкрасил лицо белой краской, а волосы серебряной. Во время исполнения песни "Rammstein" он поджигает свой плащ. В песне "Bestrafe mich" он бичует себя плетью, а в песне "Du riechst so gut" манипулирует с огромным горящим луком и стреляет со сцены из огнемета фонтаном искр. Христиан, в песне "Seemann", сидящий в резиновой лодке, разрешает публике поднять себя. Но настоящий шок был у зрителей в песне "Buck dich", когда Тилль резиновым членом в недвусмысленной позе "отхаживает" Христиана...". *Ничего не подумайте. 1- Член резиновый. 2- Они, слава богу, не геи.* Такие оригинальные эффекты даже для избалованной нью-йоркской публики были настоящей сенсацией. При всем при этом американские власти не давали группе расслабиться. Во всех городах США приходилось получать разрешение на каждый сценический эффект. Особенно педантично это происходило в Нью-Йорке. Неоднократно приходилось даже задерживать показ эффектов, пока шланги не подключат к гидрантам. На концерте в Чикаго пришлось даже отказаться от эффектов по распоряжению начальника пожарной охраны. Тилль: "Американские власти в полной истерике, но фэны были в восторге. Они западают на наше немецкоязычное шоу". После этого тура Rammstein настолько стали своими для американской публики, что местные ди-джеи начали их называть "нашей флоридской группой". Рихард: "Было забавно играть в США, слыша людей подпевающих не зная языка. Но было забавным для нас слышать людей не поющих, а кричащих тексты наших песен. Аудитории были эмоциональны, и мы были очень тронуты этим. Это мне напоминает время, когда я был ребенком и часто подпевал английским песням, не понимая текста. Поэтому мне кажется, что это просто замечательно!"

    В мае 1998-го Rammstein выпустили новый сингл со своей песней из первого альбома "Du riechst so gut" (Ты пахнешь так хорошо). На сингле эта композиция представлена во всех возможных вариантах, включающих ремиксы, сделанные их многочисленными друзьями и поклонниками. Сингл сопровождается клипом, снятым на оригинальный материал. Как и все клипы Rammstein, он поражает воображение своими эффектами и постановкой. Съемки происходили в замке XVIII века Бабельсберг в Потсдаме. Это были самые дорогостоящие и самые страшные съемки для участников группы, которым пришлось четыре ночи напролет стоять перед камерой. В драме об оборотнях, длящейся 4.5 минуты, участвуют все музыканты, превращаясь в жутких сценах из  людей в волков (оборотней). Для анимации головы раммштайновцев были смоделированы с помощью натуральных гипсовых отпечатков, снятых с их лиц. Наряду с многочисленными статистами, в виде мрачно одетых гостей, танцующими менуэт в большом зале, под жесткую музыку или в качестве охотников со старинными мушкетами, отправляющимися на охоту на волков, в клипе снимается настоящая стая волков. Речь идет о "чешских собаках", которые были выведены путем скрещивания с волками. "Эти звери, - рассказывает большой любитель биологии Христиан, - привыкли к людям и легко дрессируются, но волчьи инстинкты в них все еще существуют. Однако они признают в человеке вожака". 50-и страничный сценарий для клипа раммштайновцы придумали сами, используя мотивы народной сказки "7 воронов" и сцены из ужастиков "Бал вампиров" и "Американский оборотень" режиссера Романа Поланского. "Мы шестеро играем демона, принимающего разные обличья. Он появляется то в виде Тилля, то в виде Христиана и т.д. пока не принимает образ волка. Его поцелуй приводит к смерти!" - рассказывают раммштайновцы. В клипе можно видеть милую темноволосую девушку - ее играет берлинская студентка Майа. В клипе она несется галопом на разгоряченном жеребце по лесу. Красавица потеряла свой платок, которым она вытерла только что пот с декольте. Алые фосфоресцирующие глаза оборотня, которые следят за ней из кустов, она не замечает. Зверь выскакивает, жадно бросаясь на платок и превращается в Христиана, который жадно вздыхает запах девушки и тут же снова становится зверем. Он идет по следу к замку, вновь превращаясь в Христофа, и теряется среди гостей. Наконец, он в образе Тилля проникает в спальню девушки. Вид обнажающейся красавицы превращает его вновь в зверя. Он с оскаленными зубами бросается на нее. В красном бальном платье, теперь, к ужасу гостей, вовсе не милая девушка, а дьявольски ухмыляющийся, мускулистый Рихард выходит к гостям. Потом следует кульминация: грудь Рихарда разламывается, 6 волков с пеной у рта выпрыгивают из него наружу. Но на этот раз хищных зверей ждет гибель. Через открытые окна охотники стреляют в этих тварей, пока они все не падают замертво. В агонии они снова принимают человеческий облик. Взгляды Тилля и красавицы встречаются, и они сливаются в долгом нежном поцелуе. "Поцелуй был для меня, - рассказывает Тилль, - настоящим ужасом во время съемок, хотя Майя была очень милой партнершей. Я на самом деле очень робкий. Перед этой сценой я дрожал больше, чем во время своего первого поцелуя в 13 лет". [Вообще говоря, в том клипе, что видел я - развязка несколько иная. Волки благополучно разбежались, превратившись в людей на удаленном расстоянии. Ну а девушка, придя в себя, сверкнула знакомым блеском из глаз...возможно, было несколько версий клипа].

    В мае 1998 группа гастролировала по Португалии, Испании и Франции, после чего вернулась в родную Германию, где участвовала в различных фестивалях (в основном, в качестве хэдлайнера) и дала десяток сольных концертов. 9 августа Rammstein выступили в Будапеште на фестивале "Pepsi Island". 22 и 23 августа в Берлине Rammstein приняли участие в "Wuhlheide Festival" (вмести с Ниной Хаген и прочими немецкими знаменитостями), выступив перед 40.000-ю зрителями. Запись концерта была затем выпущена в свет в сентябре 1999-го года под названием "Live Aus Berlin". Концертный альбом позволил многим поклонникам группы, никогда не бывавшим на их концертах, узнать, как на самом деле звучит группа "вживую". Кроме того, Rammstein - группа с очень мощным визуальным рядом (в отличие от многих других), а потому, естественно, большая часть очарования знаменитых на весь мир концертов коллектива в аудиоверсии терялась. Теперь это стало возможно наверстать с помощью вышедшей одновременно видеоверсии выступления. Вполне естественно, что музыканты решили выбрать как можно более хорошо снятый концерт, возможно, в ущерб оригинальности представления музыкального материала. 18-ти песенный диск позволяет слушателю сфокусировать свое внимание на невероятной смеси мощных гитарных рифов, нутровыворачивающем вокале, звонах колоколов и свистах, которые и заключают в себе сущность звучания Rammstein. Внешнее оформление видео подавляет зрителя своими невероятными театральными эффектами и умной постановкой сценического зрелища. Для американских поклонников, как старых, так и новых, главная выгода концертного альбома оказалась в том, что в дополнение к боевому порядку хорошо известных мелодий, взятых из "Sehnsucht", они получили возможность познакомиться со здоровой дозой еще незнакомых им песен, многие из которых взяты из первого альбома "Herzeleid". Альбом хорошо продемонстрировал высокий профессиональный уровень музыкантов как концертного состава. Конечно, нашлось несколько критиков, которые открыто усомнились в решении группы выпустить "живой" концертный альбом так рано в их карьере. Глядя на успех альбома "Sehnsucht" и сингла "Du hast" (правда, уже имевшему предыдущее живое появление на альбоме "Family Values" 1998 года), легко можно было предположить, что долгосрочная карьера Rammstein получила бы больше выгоды от выпуска нового студийного альбома в 1999 году. Но разве верные своим поклонникам Rammstein могли обмануть их ожидания? Интересно, кстати, что видео "Live Aus Berlin" было выпущено в Германии в двух вариантах: одна для поклонников до 18 лет (с вырезанной песней "Buch dich" и соответственно знаменитой сценой) *Спасибо германским критикам, чтоб их!*, а другая, полная версия, для более старших.

    В августе 1998 года Rammstein выпустили сингл с кавер-версией песни "Stripped" (Обнаженная) группы "Depeche Mode". "Depeche Mode", вообще говоря, одна из самых любимых групп у участников команды, поэтому никого это особенно не удивило. Но появившийся вскоре видеоклип на эту песню в Германии шокировал многих, вновь дав повод журналистам обвинять группу в профашистской ориентации.  Дело в том, что для визуального ряда в этом клипе были использованы фрагменты из фильма "Olympia", снятого Лени Рифеншталь в 1936 году во время Олимпийских игр, проходивших в нацистской Германии. В сюжет было внесено лишь одно изменение. В кадрах, где должен был реять нацистский флаг, вместо него был вмонтирован американский, что было весьма откровенным и даже провокационным намеком. На всей этой истории стоит остановиться подробнее.
    И без того знаменитая танцовщица Лени Рифеншталь стала еще более популярной за счет того, что играла в фильмах, прославляющих немецкий дух и идеальность нацистской верхушки, хотя сама она это отрицала. От Геббельса Рифеншталь неоднократно получала почетные нацистские награды "за вклад в немецкое искусство". Парады, факельные шествия, ровные шеренги солдат, которые, маршируя, образуют гигантских размеров свастику... - это ужасное великолепие в фильме Лени Рифеншталь "Триумф воли" 1935-го года увидел весь мир. Фильм был признан самым пропагандистским фильмом, существующим в кинематографе. "Триумф воли" посвящен съезду нацистской партии, проходившем в Нюрнберне в 1934 году. Ну а в 1936 году в Берлине проходили Олимпийские игры. Для нацистов это была хорошая возможность продемонстрировать всему миру идеал арийской расы. Рифеншталь сделала тогда почти невозможное - запечатлела почти каждый момент игр. 21 апреля 1938 года, в день рождения Гитлера, состоялась премьера четырехчасового фильма "Olympia". В фильме задействовано полтора миллиона персонажей. В каждом кадре "Олимпии" просматривается идея идеала человека. Обнаженные, преимущественно мужские тела играют в фильме главную роль. Это было характерно для нацистского искусства. Мужчина - воин, мужчина - тиран, мужчина - супер-человек - любимый образ нацистов. После разгрома фашизма Лени судили. Ее обвиняли во многом, но так ничего и не доказали. Ей до сих пор не могут простить эти нацистско-фашистские фильмы. На западе ее карьера была невозможна, но это не мешает ей получать письма от поклонников со всего мира. Сейчас Лени за 90 лет. Она состоит в "Гринпис" и занимается подводными съемками. Еще она пишет мемуары, которые непременно становится бестселлерами. Как говорит сама Лени: "В своей жизни я не делала ничего, чего бы я не хотела. Ни от чего, сделанного мной, я никогда не откажусь".

     Итак, чем же было для участников Rammstein использование подобного видеоряда - ошибкой или спланированным коммерческим расчетом? Разгоревшийся скандал в прессе на этот раз заставил музыкантов объясниться: "Наш клипмейкер предложил нам сделать клип со спортивной тематикой. И как-то он сыграл фрагмент нашей версии "Stripped" в то время когда мы смотрели "Олимпию". И тогда я подумал - точно! Это должно быть только так! У меня было чувство, что музыка и кадры фильма хорошо подходят друг к другу. Это решение пришло спонтанно, я, правда, знал, кто такая Лени Рифеншталь. Но я не знал тогда идею ее фильма. Хотя кадры из ее фильма нам очень хорошо подошли, наш клипмейкер "просветил" нас только после того, как клип был уже готов. Я не мог предвидеть реакцию на клип. Мы того мнения, что у Рифеншталь в "Олимпии" далеко не на первом месте спортивная идея. Гитлер и его верхушка хотели, скорее, внушить всему миру, что нацисты в Германии миролюбивы и безопасны. В общем, мне кажется, что этот фильм все-таки более политический, чем спортивный. Для каждой Олимпиады снимали пропагандистские фильмы. А Рифеншталь и ее "Олимпию" каждый может толковать по-своему. Кстати, в то время этот фильм номинировался на "Оскар" и получил приз в Каннах. Но, к сожалению, сейчас, и это действительно проблема, многие люди совершенно не воспринимают этот фильм. Когда я пишу песню, я считаю ее хорошей, но у меня всегда есть сомнение, что публика может ее не принять. Так же и с клипом, несмотря ни на что, я считаю его красивым... В нашем клипе речь идет исключительно о спорте. Спорт был всегда важной частью моей жизни. А в тогдашней ГДР он имел вообще колоссальное значение. Могу сказать точно: в следующий раз, на всякий случай, мы будем аккуратнее при съемках клипов". Поднятая прессой новая волна обвинений весьма угнетала участников группы. Теперь уже ни одна статья или интервью не обходилось без того, чтобы этот вопрос не был там поднят. [Тилль, в ответ на обвинения журналистов в том, что ультра-правые частенько с удовольствием посещают концерты группы, говорил: "...люди сначала должны все хорошо обдумать и посмотреть дальше того, что они хотят увидеть, прежде чем выносить приговор. Во время футбольного матча, что является всего лишь игрой, всегда найдется 20 хулиганов, из-за которых весь шум и гам. И это черной тенью ложится на весь мир спорта. В чем виноваты футболисты и зрители, если пара безмозглых пытается все смешать с грязью? То же самое и с музыкой. Мы не можем контролировать, кто приходит к нам на концерты. Нет еще такого "удостоверения личности", в котором бы стояло, что кто-то является "правым". Если бы это было возможно, то на все сто процентов эти люди не попали бы на концерт. Но сегодня по кому-либо трудно определить это, фэны EBM (electro body music) выглядят частично как "бритоголовые" и наоборот".] Ярлык был уже приклеен, и никакие объяснения не помогали: "Сегодня фашистом объявляют каждого поп-музыканта, который поет по-немецки или предпочитает более тяжелое и жесткое звучание. То, что происходит в настоящий момент, просто невероятно. Манипуляции средств массовой информации способствует разжиганию страстей. Например, несколько месяцев тому назад MTV сфабриковало репортаж о нашем турне, в котором фрагменты нашего интервью были вырваны из контекста и смонтированы таким образом, что каждый человек неминуемо должен был прийти к выводу, что мы - националисты. Все незнакомое немецкие журналисты разносят в пух и прах. Порой в собственной стране мы кажемся себе чужестранцами. Повторяю еще раз: мы - немцы, мы поем по-немецки, мы ощущаем себя немцами. Уже одно это обстоятельство связывает нас со страной. И то, что она в течение 12 лет находилась в погубивших ее руках - это плохо. Колесо истории нельзя повернуть вспять. Но была и другая Германия - Германия 20-х годов, когда творили Брехт и Вайль. Кстати, именно в тот период я больше всего хотел бы жить в Германии, потому что это было увлекательное, захватывающие время. К сожалению, такие десятилетия многие, особенно представители средств массовой информации, легко забывают. По-видимому, люди обладают способностью запоминать только плохое". Вспоминая, откровенно говоря, "не простые" отношения группы с MTV, стоит упомянуть еще одну историю, наделавшую в прессе много шума. В свое время продюсер MTV Бернард Ратьен неоднократно снимал с эфира клипы группы, ссылаясь на их фашистское содержание, и каждый раз сопровождал это своими ехидными комментариями в эфире. Rammstein решили отомстить ему весьма своеобразно. На одном из фестивалей ничего не подозревающего продюсера позвали за кулисы, где он был мгновенно прикручен к стулу скотчем. После чего раммштайновцы поместили ему между ног дымовую шашку, подожгли фитиль и перевернули стул. Сами же, как ни в чем не бывало, пошли на сцену. Через некоторое время беднягу, перепачканного красной сажей с ног до головы, отыскали и освободили коллеги. Оскорбленный продюсер пригрозил хулиганам судебным разбирательством, но дело удалось как-то замять. Пожалуй, самое для нас удивительное, что, в конце года на ежегодной церемонии вручения наград MTV группа, тем не менее, получила свою заслуженную награду в категории "Лучшее концертное шоу". В сентябре 1998 Rammstein снова отправились в Америку и начали многомесячный тур, состоявший более чем из 30 концертов.  Возвратившись в ноябре домой, в Берлин, музыканты заперлись в студии и приступили к записи нового студийного альбома. Рихард Круспе: "Это важно, конечно, что мы коллективно "шлифуем" песни, но бывают проблемы: одни говорят, что надо оставить так! А другие - переделать! Чаще мы работаем слаженно, как спортивная команда, но я абсолютно не радуюсь, когда мы вместе работаем, потому, что я люблю работать один. И потому, что у меня всегда в голове, что я должен оставить, а что переделать. Это проблема: тут я не могу работать. И это как мания - я должен, самое малое, 2 часа в день играть на инструменте для себя. В противном случае я не успокоюсь. Как-то я поймал себя на том, что часто бывают ситуации, когда лучше работаешь в плохом настроении, когда тебя переполняет горе и боль. Я пытался работать в хорошем настроении, но по большому счету у меня ничего не получалось. Вероятно такова судьба музыкантов - черпать вдохновение в горе. Так что в хорошем настроении писать невозможно!"

    Раммштайновцы стали задумываться над тем, какой же будет третья пластинка. Стоит ли углубиться в электронную музыку? Рихард: "Я пишу что-то и, несомненно, это скучно для многих. Сейчас все обычно делают акценты на музыку т.к. хотят развиваться, быть модными и ведущими. Я нашел пару хороших электронных дисков. Но ведь мы добавили совсем чуть-чуть электроники, и это стало тоже модно, свежо! Можно только со временем узнать, что выйдет из той или иной группы, как она будет развиваться, заранее это предугадать невозможно. Мы никогда себя не жалели, выкладывались полностью. Когда мы пишем песню, мы не задумываемся над тем, будет ли она хитом или нет. Мы просто пишем то, что нравится нам всем. А забегать вперед, все продумывать, разве это правильно?"

    В апреле следующего, 1999 года, группа покоряла Южную Америку, выступив в Аргентине, Чили, Бразилии и Мексике. В этой связи интересен тот факт, что на 11 апреля был изначально намечен и объявлен концерт в Санкт-Петербурге в спорткомплексе "Юбилейный". Однако вскоре концерт был отменен. Что сыграло в этом решающую роль - нежелание организаторов совмещать на одной неделе немецких индустриальщиков из Rammstein с английскими киберпанками из "Prodigy" или политические интриги (разгар войны в Югославии и обострение отношений с Западом) - так и осталось загадкой. Но главное, что в итоге группа отправилась покорять эмоциональных и любвеобильных южноамериканцев. В июне Rammstein вновь возвратились в США. Очередной американо-канадский тур начался своеобразно, как говорится, под нехорошей звездой. Началось все с того, что на одном из первых концертов Христиан выпал из лодки (во время исполнения композиции "Seemann") и получил довольно серьезную рану на голове. Затем Тилль, при попытке встать на платформу, споткнулся и тоже сильно поранился. Потом в песне "Weisses Fleisch" Тилль должен был прыгнуть на сцену, прыгнул и вывихнул себе колено. Этот тур был ознаменован и весьма забавным событием. Участники Rammstein были, что называется, "не поняты" полицейскими американского городка Уочестер и, в результате, целую ночь провели в полицейском участке. Сами пострадавшие заявили, что вообще не понимают, почему полиция так рассердилась. "Мы очень любим делать на концертах что-нибудь непредсказуемое, - сказал Тилль, один из виновников происшедшего, - Вот и на этот раз хотели просто сделать что-нибудь неожиданное, а нас почему-то не поняли". Неожиданность заключалась в том, что в самый разгар действия Христиан и Тилль изобразили на сцене анальный секс. Вполне возможно, что в Европе эта шалость была бы признана даже хорошим тоном, но в штате Массачусетс власти к подобным творческим экспериментам оказались абсолютно не готовы. Правда, больших неприятностей они все же не получили... Музыкантам не стали отключать электричество и дали доиграть концерт до конца. Однако сразу после концерта Тилля Линдеманна и Христиана Лоренца отвели в участок, предъявив обвинение в аморальном поведении. Вот как затем описал происшедшее Христиан Лоренц: "Я увидел около 10 полицейских, которые ходили за кулисами и искали нас. Их по-всякому просили, чтобы нас не забирали, был ужасный скандал, но нас все равно грубо скрутили и повезли в участок, причем все это сопровождалось отборными ругательствами с намеками на нашу с Тиллем ориентацию. Самое невообразимое то, что нас называли извращенцами, а потом заставили мыться в одной ванне, да еще под надзором нескольких полицейских! Кто после этого извращенец? Потом, дав нам кое-как одеться, на нас нацепили наручники, запихали в машину для перевозки бродячих собак и повезли в тюрьму.  Какое-то время мы сидели почти голые на ледяных нарах, лишь позже открылась дверь, и охранник кинул нам нашу одежду и личные вещи. Затем к нам подселили другую группу заключенных: они были пьяны или даже под наркотой, устроили адский шум, орали, бились о стены и стонали. Такое в кошмарном сне не приснится. В камере был очень яркий свет, и мы даже не знали, сколько времени мы здесь. Мы позже узнали, что нам повезло, если это можно назвать везением, что мы не получили казенную одежду, т.к. люди в одежде ждут решения судьи в тюрьме около месяца. Мы не могли этого допустить, ведь на следующий день у нас должен был быть очередной концерт! Наш адвокат добился того, чтобы нас отпустили под залог, и мы наконец-то смогли покинуть "гостеприимный" Уочестер. Судья потребовал 10.000 долларов за "мир", как он сказал. В общем, мы прилетели в Канаду на три дня позже..." Спустя несколько дней Федеральный суд города Уочестер вынес Тиллю и Христиану приговор: 6 месяцев заключения условно.

    В октябре, спустя год после последних выступлений на родине, группа начала новый тур по Германии под общим названием "Свободный огонь". Сценическое шоу на этот раз было дополнено новыми номерами. Например, в песне "Buck dich" внезапно гас свет на сцене, и в огромном зале устанавливалась полная тишина, которая сменялась диким ударным соло из динамиков. Через мгновение на сцене загорались двухметровые костры. В полном оцепенении зрители созерцали на сцене нечто вроде боксерского ринга. На плечах шестерых парней выносилась платформа, на которой стояли Тилль и Христиан. Тилль вставал на четвереньки, его спина пылала огнем, а Христиан, зло ухмыляясь, начинал жарить сосиски на горящей спине Тилля и раздавать их затем фэнам. Этот трюк с грилем был кульминацией нового 100-минутного шоу группы Rammstein. Шоу начиналось так: в течение 10 секунд на сцене появлялись один за другим Пауль, Рихард, Оливер, Христиан и Шнайдер. Тилль появлялся последним в столбе дыма. В своей невообразимой куртке с серебряными штанами и поясом он выглядел как герой из "Звездных войн". Во время припева 1-ой песни взрывался барабан Шнайдера. В песне "Bestrafe mich" (Накажи меня) у фэнов вырывался истерический крик, когда Тилль снимал с себя одежду оставаясь лишь в белом костюмчике тореро: узкие короткие брючки и жакет, которые сшила сестра Христофа. Жакет падал, когда Тилль беспощадно бил себя плеткой. В песне "Du hast" весь зал, вместе с Тиллем кричал "Nein!", а в центре сцены взрывалась огромная хлопушка, из которой сыпался блестящий дождь искр, засыпающий всю сцену. Песня "Eifersucht" (Ревность) вызывала настоящие "извержения вулкана". Везде по сцене поднимались огромные огненные шары, искры от которых достигали самых дальних уголков зала. Хит "Engel" окончательно превращал сцену в преисподнюю: дым клубился, потоки лавы перетекали через сцену, когда Тилль с ярко красным лучом из лазерных очков разглядывал своих зрителей. В "Du reichst so gut" Тилль стрелял ракетами из огромного лука, которые через несколько секунд взрывались под потолком зала. Дождь искр сыпался на ошеломленных зрителей, которые и не пытались от них укрыться.......

    29 октября 1999 года в личной жизни одного из участников группы случилось знаменательное событие. Рихард Круспе в этот день женился на нью-йоркской актрисе и фотомодели Карен Бернштайн. Карен известна по главной роли в фильме "Business for Pleasure" (Бизнес для наслаждения) 1996-го года, а так же по фильмам "Waxwork-2 Lost in Time" (Потерянные во времени) и "Who is The Man" (Кто этот мужчина?) Сам факт этой свадьбы многих весьма удивил, учитывая приписываемое участникам группы женоненавистничество. Еще один удар по обвинениям в фашистских идеях был нанесен тем, что Круспе взял фамилию своей жены, а церемония бракосочетания проводилась по иудейскому обряду женщиной-раввином. С будущей женой Рихарда познакомил их продюсер в июне того же года, после выступления группы в Нью-Йорке. Свадьба проходила на Лонг-Айленде (Нью-Йорк) на берегу океана. Фоном к церемонии бракосочетания была гитарная композиция, написанная самим Рихардом специально к этому событию. 1999-ый год для группы был ознаменован еще одним приятным событием. Уже обкатанная на концертах композиция "Du hast" была использована братьями-кинорежиссерами Энди и Ларри Вачовски в саундтреке к нашумевшему потом фильму "The Matrix" (Матрица).

    С января 2000 года группа окончательно прекратила свою концертную деятельность, уделив все внимание работе над новым студийным альбомом. Запись на этот раз проходила на юге Франции. Студия находилась в подвале того же дома, где жили музыканты. С поклонниками ребята продолжали общаться лишь с помощью интернета, публикуя на своих сайтах забавные истории из своей жизни, и дневники, описывающие все происходящие с ними события. Почитав их, становилось ясно, что ребята весело проводят время, постоянно подкалывая друг друга, а так же то, что именно из-за подобного веселья, альбом придется ждать еще долго. Тем не менее, 16 апреля, на официальном сайте группы (wwwrammstein.de/com) их фанаты смогли прослушать и отобрать некоторые песни для нового альбома. Кажется, акция удалась и группа намерена продолжать подобную практику дальше. Первое появление группы Rammstein на публике после долгого перерыва состоялось в Японии в конце июля 2000 года на фестивале "Фуджи-Рок". Свой же полноценный гастрольный тур группа начала с середины января 2001 г. концертами в Новой Зеландии, Австралии и Японии. В мае тур продолжится уже в родной Европе (Германия, Австрия, Швейцария). [Основная часть статьи была написана в конце 2000-го года и охватывает первую половину карьеры Rammstein]
    Новый альбом под названием "Mutter" (Мать) появился в апреле 2001 г. Разумеется, он повторил успех ранних альбомов группы, тиражи которых уже в то время перевалили за 2 миллиона копий. В феврале 2001 года состоялась премьера дебютного сингла "Sonne" с этого альбома, за ним последовали не менее ударные боевики "Links 234" и "Ich Will", а 17 ноября группа выступила в московском дворце спорта "Лужники" с концертом, приуроченным к первой годовщине выхода радио-ULTRA в эфир, причем все билеты на шоу были распроданы едва ли не за два месяца до дебютного визита Rammstein в Россию.
    Во второй раз группа хотела выступить в Москве в июне 2002 года, на гораздо более вместительном аэродроме в Тушино. Однако из-за предшествовавших концерту бесчинств футбольных фанатов, вылившихся в настоящие погромы на Манежной площади, концерт был отменен, т.к. власти опасались повторения беспорядков. Вместо этого группа дала закрытый концерт, организованный в частном порядке в одном из московских клубов. После этого группа выступила в эфире радио-Ультра и отправились в Петербург, где провели второй из запланированных концертов.
    После тура в поддержку альбома Mutter, группа ослабила напряжение концертных выступлений, перейдя на более щадящий график. Для многих раммштайновцев было слишком много концертных туров в течение первых трех лет второго тысячелетия. Это стало проблемой. У них теперь есть семьи, дети, а так как они постоянно были в разъездах, то не могли проводить с ними достаточно времени, поэтому и пришлось сократить концертные выступления. После семи лет в Раммштайн, им понадобилась маленькая пауза.


    Но никто не собирается останавливаться на совсем. Скоро выйдет новый DVD Раммштайн, на нем будут все видеоклипы Rammstein. Наконец-то, можно будет собрать всех их в хорошем качестве, тем более, что многие показывались только очень короткое время по музыкальным каналам, после выхода синглов. Еще планируется включить туда некоторые редкие концертные записи и ряд видеоинтервью, снятых во время съемок клипов. Диск выйдет скорее всего до Рождества, в сентябре или октябре 2003 года. Так как звук на всех клипах сжат под телевизионный стандарт, который обычно звучит тише, чем свойственное для компакт-дисков звучание, раммштайновцы хотят заново наложить звук на все клипы.
    Ну а пока идет полным ходом работа над новым альбомом, который Rammstein предполагают выпустить в 2004 году, весной или в начале лета. Правда, при его подготовке возникли определенные проблемы, связанные с тем, что каждый участник группы имеет свою точку зрения на будущее Rammstein. Так, например, Флаке устал от жесткой гитарной музыки и хочет баллад, другие не хотят компромиссов. Рихард ушел в себя и хочет поработать над будущим материалом в одиночестве, в то время как Тилль снимается в фильме для детей.

    Итак, сегодня Rammstein, еще недавно никому не известная группа из Восточной Германии, входят в элиту мирового шоу-бизнеса. Их пластинки проданы тиражом более трех миллионов экземпляров. Они номинанты премии "Гремми", лауреаты европейских и американских премий MTV, премий "Echo" и "IPPI", а по итогам 1999 года признаны в Германии "Альтернативной сенсацией года". За первые пять лет активной деятельности, группа дала более 500 концертов во всех частях света, приняла участие в престижнейших музыкальных фестивалях. У группы, шокирующей своим скандальным и мужественным имиджем так называемое западное "моральное большинство", обнаружилось множество поклонников. Правда, как оказалось, не у всех хватает извилин понять группу. История с американскими школьниками, перестрелявшими несколько своих одноклассников в майках с символикой группы Rammstein - типичный тому пример. Своей музыкой и формой ее подачи группа намеренно провоцирует в своих слушателях ненависть к западному обществу с его системой ценностей, двойной моралью и искусственностью. Участники группы, выросшие в "стране развитого социализма", пытаются показать, что, по большому свету, "либеральная" пропаганда ничуть не менее тоталитарна, чем коммунистическая. А за их огненными эффектами, показным садомазохизмом и тоталитаризмом, внимательный и вдумчивый слушатель всегда увидит нечто большее, чем простой культ грубой силы.

0

23

http://i001.radikal.ru/0807/7c/e2023f2f3fc3t.jpg http://i078.radikal.ru/0807/33/5faeb72f8629t.jpg http://i063.radikal.ru/0807/d6/d102e1869528t.jpg http://i059.radikal.ru/0807/68/49981b162b3ft.jpg http://i080.radikal.ru/0807/6b/57dfb00ebc9bt.jpg http://i068.radikal.ru/0807/9c/f9bc0218f1a7t.jpg http://i005.radikal.ru/0807/75/9dfa104207b4t.jpg http://i071.radikal.ru/0807/f5/39d46dcd25c4t.jpg http://i007.radikal.ru/0807/0d/f20bdcd7f21dt.jpg http://i046.radikal.ru/0807/1e/1ec6e5370b91t.jpg http://i030.radikal.ru/0807/17/bde2b9e0c49ft.jpg http://i002.radikal.ru/0807/15/135e6f5c68b8t.jpg http://i004.radikal.ru/0807/bf/3eff004fcce4t.jpg http://i013.radikal.ru/0807/c5/939b911aedddt.jpg http://i050.radikal.ru/0807/b4/c8fe78d64a0dt.jpg http://i081.radikal.ru/0807/0a/4ff574870b0ft.jpg http://i033.radikal.ru/0807/bf/fdf018e8f484t.jpg

0

24

Особая благодарность Машеньке, за информацию!

С меня причитаетсо!))))

Но вот все их песни знаю наизусть , и любую смогу на эл.гитаре исполнить.

Я же грю,  слушая Раммштайн, я выбился в люди.

И я счас не шучу.

Силы придает, пипец как.

Когда нибудь, возможно я буду их заменой.

У меня даже фотка есть, где я с ними, после концерта в Moskow, никогда не забуду...

0

25

Metz-Ger-Meister написал(а):

Особая благодарность Машеньке, за информацию!
С меня причитаетсо!))))

:flirt:

0

26

Всё что пожелаешь....

0

27

Metz-Ger-Meister написал(а):

Всё что пожелаешь....

Спасибо, но пока что я ни в чем не нужлаюсь))) Как, что нибудь понадобится, то обязательно попрошу)))

0

28

Сашенька написал(а):

Как, что нибудь понадобится, то обязательно попрошу

Уже поздна!

Раньше нада было.)))

0

29

Metz-Ger-Meister написал(а):

Уже поздна!
Раньше нада было.)))

Не... Ну вот... :'(

0

30

Сашенька написал(а):

Не... Ну вот...

Ничего не поделаешь!))

Не растраивайсо....

0